Автор: Андрей Милянюк

Ван Чунъян

Даосская школа Лунмэнь (龙门派, Врата дракона) относится к направлению Цюаньчжэнь (全真教, Учение универсальной истины), основателем которого является учитель Ван Чунъян (王重阳) (1113‑1170). По преданию, в 1159 году в простой харчевне крупный конфуцианский ученый и чиновник Ван Чунъян случайно разговорился с необыкновенным человеком, который оказался бессмертным Люй Дунбинем (吕洞宾, родился в 798 году). Этот человек и беседа с ним произвели на Ван Чунъяна такое сильное впечатление, что он сам стал проповедовать даосизм и даже создал мощную религиозную организацию. А на месте встречи с Люй Дунбинем был впоследствии даже выстроен храм Юйсянгун (遇仙宫, Храм случайной встречи с бессмертным).
Классическим фундаментом направления Учения универсальной истины и школы Лунмэнь помимо таких трактатов как «Дао-дэ цзин» (道德经, Канон о Дао и Дэ), «И цзин» (易经, Канон Перемен), «Инь фу цзин» (阴符经, Канон тайных знаков), «Цин-цзин цзин» (清静经, Канон о чистоте и покое) и т. д., также считается совместный труд двух знаменитых бессмертных древнего Китая (из восьмерки самых известных) — учителя Чжунли Цюаня 钟离权 (другое имя ханьский Чжунли 汉钟离) и его ученика Люй Дунбиня 吕洞宾 (другое имя Люй Янь 吕岩，吕喦，даосское имя Чуньян-цзы 纯阳子), который представлен в двух произведениях: «Чжун-Люй чуань дао цзи» (钟吕传道集, Собрание записей беседы Чжунли Цюаня и Люй Дунбиня о передаче искусства обретения Дао) и «Линбао би фа» (灵宝毕法, Полный свод методов обретения сокровищ духа), оформившихся в трактаты уже где‑то в эпоху «пяти династий» (907‑960 гг.). Люй Дунбинь, как считается, не только записал все, чему научился от Чжунли Цюаня, но и совершил беспримерный массовый эксперимент по отработке технологии достижения «бессмертия». Из множества учеников Люй Дунбиня некоторые в процессе тренировок погибли, однако в результате были выработаны уникальные относительно безопасные и эффективные практики продления жизни.

Люй Дунбинь и Чжунли Цюань

Необходимо также отметить, что помимо классических даосских произведений Ван Чунъян также вводил в программу обучения своих адептов такие тексты, как буддийская «Махапраджняпарамита-хридая-сутра» (般若菠萝蜜多心经, Божэ боломидо синь цзин, Сутра сердца запредельной премудрости) и конфуцианский «Сяо цзин» (孝经, Канон сыновней почтительности).
Что касается новизны подхода Ван Чунъяна к даосизму, здесь он одним из первых попытался поднять его социальную значимость, превратив эту религию поначалу только индивидуального или общинного спасения в некую универсальную религию с устремлением творить добро всем живым существам. Это привело к тому, что в его трактатах под «бессмертием» уже понимается что‑то типа духовного освобождения, или обретаемого при жизни некоего бессмертного состояния духа. Хотя и физическое бессмертие при этом не отрицается.
Основные принципы учения Ван Чунъяна изложены в его трактате «Ли цзяо шиу лунь» (立教十五论, Суждение о пятнадцати принципах установления в учении), входящим в такой знаменитый компедиум даосской мысли, как «Даоцзан» (道臧, Хранилище Дао). Эти пятнадцать положений для постижения Учения универсальной истины сводятся к умению практиковать систему самосовершенствования через следующие виды деятельности:
1) жить в удалении от обыденного мира или в монастыре (чжу ань 住庵),
2) периодически отправляться в странствия к местам сильной энергии-ци и учителям (юнь ю 云游),
3) изучать книги и тексты священных писаний (сюэ шу 学书),
4) составлять лекарственные снадобия для укрепления собственного тела и лечения людей (хэ яо 合药),
5) время от времени жить отшельником в абсолютном уединении для изгнания скверны суетного мира (гай цзао 盖造),
6) объединяться с Дао всего окружающего мира (хэ дао бань 合道伴),
7) практиковать алхимическую медитацию (да цзо 打坐),
8) практиковать медитацию по уничижению сознания-сердца (цзян синь 降心),
9) алхимически выплавлять духовную природу-син (лянь син 炼性),
10) гармонизировать энергию-ци пяти первоэлементов для создания тела «бессмертного» человека (пипэй у ци 匹配五气), что позволяет одновременно существовать в двух мирах,
11) возвращать к нерасчлененному единству духовную-син и физическую-мин природы человека (хунь син-мин 混性命),
12) распространять «путь мудрости» для спасения обычных людей (шэн дао 圣道),
13) выходить за пределы «трех миров» (чао саньцзе 超三节) [1],
14) пестовать «тело Закона» (ян шэнь чжи фа 养身之法) [2],
15) покидать суетный мир, уходя в иные измерения (ли фань ши 离凡世) [3].
Семь учеников Ван Чунъяна почитаются в даосизме как «семь совершенных в истине людей» (ци чжэнь жэнь 七真人), именно им принадлежит заслуга в распространении доктрины данного направления. Одним из этих учеников был Цю Чанчунь — основатель школы Лунмэнь.

Основатель школы Лунмэнь учитель Цю Чанчунь

Даосский учитель начала XIII века — Цю Чанчунь (邱长春, другое имя Цю Чуцзи 邱处机) (1148-1227 гг.) уже при жизни пользовался всеобщим уважением и почетом. В 19 лет он «покинул семью» (чуцзя 出家) в поисках наставника и на второй же год странствований попал в ученики к патриарху Ван Чунъяну. После того, как в 1170 году Ван Чунъян «покинул телесную оболочку» (юйхуа 羽化, досл. «воспарил из куколки»), Чанчунь долгие годы провел отшельником в горных пещерах, в одной из них, что находилась на горе «Драконьи врата» (Лунмэнь шань 龙门山, именно этим названием стали именовать школу Чанчуня), он и обрел истину Дао. Все это происходило в то смутное время, когда территория Китая была вновь раздираема многочисленными войнами, которые вели между собой как китайские, так и иноземные династии. Правители этих династий, наслышанные о мудрости и удивительных способностях Чанчуня, не раз приглашали его ко двору и награждали высочайшими духовными титулами. А после того, как монголы разгромили влавствовавшую на севере Китая чжурчжэньскую империю Цзинь (金) и захватили их столицу, Чанчуня призвал ко двору сам Чингис-хан, искавший, подобно многим императорам Китая, снадобье бессмертия. В 1219 году Чанчунь с учениками отправился в долгое путешествие в ставку Чингис-хана в окрестностях Кабула.

Чингис-хан

По прибытии, он предстал перед грозным владыкою, сразу задавшим ему два вопроса о «праведном управлении Поднебесной» (чжили тянься лянцэ 治理天下良策) и «Пути долговечности жизни» (чаншоу цзюши чжи дао 长寿久视之道). Ответом на первый вопрос в качестве основы было — «почитать Небеса и любить народ» (цзин тянь ай минь 敬天爱民), а основным требованием при ответе на второй — «очищать сердце и избавляться от страстей» (цин синь гуа юй 清心寡欲). При этом, если есть стремление объединить Поднебесную, то необходимым условием для этого является «отказ от пристрастия к убийству людей» (би цзай ху бу ши ша жэнь 必在乎不嗜杀人). Чанчунь со всей искренностью заверил грозного владыку, что никаких волшебных эликсиров не существует, и что путь к бессмертию лежит только через сложные методы «внутреннего» самосовершенствования, преодоление страстей и привязанностей, через слияние с Дао и прекращение убийства людей.

Встреча Чингис-хана с Чанчунем, панно из монастыря Байюньгуань

Чингис-хан после общения с Чанчунем, отказавшимся от каких либо почестей и подарков, повелел оказывать его деятельности всяческое содействие и даже подумывал о том, чтобы сделать это учение официальной идеологией своей разраставшейся империи. Именно он в 1224 году пожаловал только что вернувшемуся в Пекин [4] Чанчуню и его школе старый даосский монастырь Тяньчангуань (天长观, Монастырь далеко простирающихся Небес). До конца дней Чингис-хан не переставал удивляться величайшей способности Цю Чанчуня к предвидению событий, тот умел прогнозировать и совершенно неожиданные вещи, которые монгольский правитель ловко использовал в своих целях. Перед возвращением Чанчуня на родину Чингис-хан вручил ему ханский ярлык с повелением от его имени властвовать во всех делах устройства даосской религии в Китае. Даже после переориентации потомков Чингис-хана на буддизм, школа Лунмэнь по сравнению с другими направлениями даосизма, подвергалась гораздо меньшим гонениям. Первоначальное название школы Чанчуня — «Цзиньлянь» (金莲派, Школа золотого лотоса) также происходит от названия горы на границе провинций Шаньси и Шэньси, на которой Чанчунь занимался методами совершенствования.

Путешествие Чанчуня на Запад, панно из монастыря Байюньгуань

Один из верных учеников Чанчуня Ли Чжичан (李志常), сопровождавших учителя во время всех долгих странствий в ставку Чингис-хана и обратно, писал путевые заметки, которые впоследствии оформились в книгу «Записи о путешествии совершенного в истине человека Чанчуня на Запад» (Чанчунь чжэньжэнь сиюцзи 长春真人西游记). Эти записи высоко оцениваются современными учеными с разных точек зрения, в них содержится богатый материал не только по истории и хронологии исторических событий, но и в отношении географии проходимой ими местности, этнографии населяемых народов, астрономических исследований и т. д. — относительно всего спектра жизнедеятельности данного региона представлены подробнейшие описания, во много раз превосходящие те, что сделаны знаменитым Сюань Цзаном эпохи Тан во время его путешествия на Запад за буддийскими сутрами. Что касается трудов самого Чанчуня, их тоже сохранилось немало, особено следует отметить его «Суждение о сведениях по пестованию жизни» (Шэ шэн сяоси лунь 摄生消息论), а из трудов по алхимии — «Путеводитель к Великой Киновари» (Да дань чжи чжи 大丹直指), «Сборник, воспевающий Дао» (Мин дао цзи 鸣道集) и «Сборник с реки Паньси» (Паньси цзи 磻溪集) [5].
Монастырь Тяньчангуань (современный Байюньгуань) упоминается в хрониках с VIII века н.э. Строительство его было начато в 741 году. Тогда, во времена танского императора Сюань-цзуна, по высочайшему повелению в монастыре было установлено каменное изваяние Лао-цзюня — единственное, что сохранилось после сильнейших пожаров 1160 и 1202 годов. Затем монастырь сильно пострадал во время войны с Чингис-ханом, но именно сам монгольский владыка повелел восстановить храм перед тем, как передать его Цю Чанчуню. Тогда название монастыря сменилось на Тайцзигун (太极宫, Храм Высшего Предела-тайцзи). В 1227 году после смерти и кремирования Цю Чанчуня в восточной части монастыря, Чингис-хан издал указ о переименовани монастыря и присвоении ему названия Чанчуньгун (长春宫, Храм Чанчуня). После свержения монгольской династии в XIV веке, уже вначале правления последовавшей за ней китайской династии Мин монастырь был вновь переименован и получил свое нынешнее название Байюньгуань (白云观, Монастырь белых облаков).
Впоследствии на протяжении бурной китайской истории монастырь еще много раз подвергался пожарам и разорениям, много раз перестраивался, свой нынешний облик он обрел после очередной реконструкции в 1706 году. При этом сохранилась главная святыня храма — подаренная танским императором Сюань-цзуном каменная скульптура Лао-цзюня. До образования КНР ежегодно в течение первых двадцати дней Праздника Весны (китайский Новый год по лунному календарю) перед воротами монастыря проводилась самая знаменитая в Пекине ярмарка. Во время «культурной революции» монастырь был закрыт, но его архитектурный комплекс сильно не пострадал, так как на его территории была расквартирована военная часть. После лихолетья смутного времени монастырь был восстановлен, а в 1980 году был проведен очередной съезд созданной еще в 1949 году на базе Байюньгуань Китайской даосской ассоциации (中国道教协会, Чжунго даоцзяо сехуй), которая была распущена во время «культурной революции».

Каменная скульптура Лао-цзюня танской эпохи (VII-X вв.) из монастыря Байюньгуань в Пекине

Ныне монастырь является штаб квартирой не только направления Цюаньчжэньцзяо, но и вообще представляет лицо всего китайского даосизма в целом. В его стенах располагаются Китайская академия даосизма (中国道教学院, Чжунго даоцзяо сюэюань), Научно-исследовательский институт даосской культуры (中国道教文化研究所, Чжунго даоцзяо вэньхуа яньцзюсо), Китайская даосская ассоциация и другие подобного рода структуры и организации. Именно здесь периодически происходят официальные посвящения в даосские монахи различных даосских конфессий. Здесь созданы хранилища, где не просто собраны древние источники по даосизму, но аккумулируются многие современные серьезные издания по исследованию даосизма в мире.

Монахи занимаются тайцзицюань

Монахи Байюньгуань помимо углубленного изучения теории и литургики даосизма, проведения разного рода ритуальных церемоний и служб, увлеченно практикуют методы внутренней алхимии, упражнения цигун и внутренние стили боевого искусства ушу, такие как тайцзицюань и багуачжан. В монастыре существует и известный во всем Китае музыкальный коллектив, который исполняет даосскую музыку и песнопения, выпускает аудио и видео диски. Монастырь и созданная на его базе Китайская даосская ассоциация активно участвуют в издании разного рода журналов и исследований, посвященных изучению истории, теории и практики различных даосских направлений и систем.
Монастырь Байюньгуань ежедневно посещают сотни людей — как адептов даосского учения, так и просто туристов со всего мира. В первую неделю китайского Нового года вновь перед воротами главного даосского монастыря устраивают всенародную ярмарку, и в этом можно узреть возрождение древних традиций в современном, идущем семимильным шагом к прогрессу Китае.

Ярмарка

Монастырь расположен на улице Байюньлу (白云路, улица Белых Облаков).
Первое, что вы видите при подходе к храму, это так называемая «экранирующая стена» (инби 影壁, или же «отражающая стена» — чжаоби 照壁), расположенная напротив трехъярусной расписной деревянной арки с двумя каменными львами по сторонам [6]. Назначение ее в том, чтобы защищать вход в храм от вредоносных, несущих болезни северных ветров и всякой нечисти, а также для скопления у входа благотворной жизненной энергии-ци (цанфэн цзюци бисе 藏风聚气避邪).

Общая схема монастыря Байюньгуань

На поверхности «экранирующей стены» начертаны четыре иероглифа — (ваньгу чанчунь 万古长春), означающих «десятитысячелетнюю древность и вечную весну», при этом «Вечная весна» (Чанчунь 长春) — это даосское имя наставника монастыря и патриарха школы Лунмэнь учителя Цю Чуцзи. Надпись была выполнена великим каллиграфом конца династии Сун — начала династии Юань мастером Чжао Мэншунем (赵孟顺). Иероглифы наполнены необычайной духовной мощью и до сих пор вызывают у посетителей, разбирающихся в каллиграфии, возгласы удивления и восхищения.

Экранирующая стена с каллиграфией Чжао Мэншуня

Находящаяся напротив «экранирующей стены» расписная деревянная арка ныне имеет название «Водружающее вывеску сооружение» (пайлоу 牌楼). В древности эта постройка называлась «Воротами с косяками на звезды» (линсинмэнь 棂星门, или же «Воро­тами для взирания на звезды» дусинмэнь 睹星门), ее назначением было «обозревать звездное небо и прослеживать движение по нему жизненной энергии-ци (гуаньсин ванци 观星望气), для этого по бокам ворот имелись специальные башенки.

Входная арка перед воротами монастыря

По той причине, что раньше все даосские монастыри имели подобные маленькие обсерватории для исследования небесных знамений (гуань сян 观象), они и назывались словом «гуань» (观). Перестройка «Ворот для взирания на звезды» в «Водружающую вывеску сооружение» произошла на восьмом году правления династии Мин под девизом «Законное правление» (Чжэн тун 正统) (1443 г.), после чего башенки исчезли, появились четыре мощные сваи-опоры в виде арки с семью красочными ярусами, а постройка перестала использоваться по своему первоначальному назначению. На венчающей арку «вывеске» начертаны четыре иероглифа — (дунтянь шэнцзин 洞天胜境), означающие понятие «райского, подобного огромной пещере, счастливого места на земле», где «каменные горные вершины объемлют заключенную между ними пустоту» (шаньлуань хэбао чжунсюй 山峦合抱中虚). Это то место, где можно «одновременно собирать и иньскую и янскую энергии-ци» (цянь цай инь-ян эр ци чжи ди 兼采阴阳二气之地), то есть это такое чудесное и прекрасное во всех отношениях место, которое обычно предпочитают бессмертные для своего проживания и самосовершенствования.

Ворота в виде иероглифа «гора»

От арки начинается дорога непосредственно к входным кирпичным воротам, прозванными за схожесть с иероглифом «гора» (шань 山) — «Горными воротами» (шаньмэнь 山门), также представляющими собой тройную арку с охраняющими ее по бокам беломраморными львами. Внутренний смысл названия состоит в том, что обычно даосские подвижники строили свои жилища в недоступных горных местностях или дремучих лесах, даже сам иероглиф, которым обозначается понятие святого бессмертного человека (сянь 仙) состоит из двух компонентов — «человек» (жэнь 人) и «гора» (шань 山). Три полукруглых свода символизируют «трехуровневый мир» (саньцзе 三界) [7], таким образом, войдя в ворота, вы как бы выпрыгиваете в другое измерение, в котором и пребывают истинные совершенствующиеся в Дао даосы. «Горные ворота» также были построены на восьмом году правления династии Мин под девизом «Законное правление» (Чжэн тун 正统) (1443 г.). Их украшает искусная резьба по камню, на орнаменте изображены летящие облака, священные журавли, цветы и т. д. На боковой стороне центральной арки можно увидеть выступающую из нее совсем маленькую каменную обезьянку, всю потертую руками прихожан, адептов и туристов — это символ знаменитого царя обезьян Сунь Укуна. Она приносит счастье всем входящим в храм с добрыми намереньями, а также, наряду со львами, охраняет врата от всего недоброго. Всего таких обезьянок на территории монастыря три, и находятся они в разных местах, считается, что человек с чистым искренним сердцем без труда найдет их всех и, потерев ладонью, обретет много счастья.

Обезьянка, приносящая счастье

По бокам от входа в «Горные ворота» стоят две мемориальные колонны (хуабяо 华表). Традиционно считается, что такого рода обелиски берут свое начало с великих императоров древности Яо и Шуня, которые ставили их с целью фиксации неких значимых исторических событий. Затем такие обелиски с высочайшего повеления стали устанавливать во дворцах и усыпальницах императоров. Назначение их стало чисто декоративно-украшательским: на них появилось множество различных магических символов, призванных приносить удачу. Что же касается двух мемориальных колонн, установленных в монастыре Байюньгуань перед главным входом, то предназначение их заключается в определении некой границы, разделяющей мирской суетный и монашеский миры. Вошел — оказался за пределами обычного мира суеты, вышел — вернулся в него.

Мемориальная колонна

Сразу после прохода через «Горные ворота» вы увидите перед собой воздвигнутый из особого сорта каменных плит и украшенный искусной резьбой «Мост, укрывающий ветер» (вофэнцяо 窝风桥). Правда, под ним нет ни несущей свои волны реки, ни глади озерного водоема, лишь древние легенды овеивают его существование. Одна из них повествует о том, как основатель даосского направления Универсальной истины Ван Чунъян на четвертом году правления династии Цзинь (金) под девизом «Процветания истины» (Чжэн лун 正隆) (1159), «оставив на время семью, отправился путешествовать» (цицзя вайю 弃家外游) и на «Мосту через сладкую реку» (ганьхэцяо 甘河桥) повстречал необыкновенного человека, который поведал ему истинные наставления по алхимическому самосовершенствованию (сюлянь чжэньцзюэ 修炼真诀). Тогда Ван Чунъян уже совсем «покинул семью» (чуцзя 出家) и полностью предался совершенствованию в Пути-дао (сю дао 修道). Затем он ушел из провинции Шэньси в провинцию Шаньдун, где обрел последователей своего учения и создал новое направление в даосизме. Мост за «Горными воротами» монастыря Байюньгуань также еще называют «Мостом через сладкую реку» (ганьхэцяо 甘河桥) в память о патриархе Ван Чунъяне. Такой же каменный мост с названием «Мост встречи с бессмертным» (юйсяньцяо 遇仙桥) есть и в провинции Шэньси в сианьском Храме восьми бессмертных (басяньгун 八仙宫). У моста в Байюньгуане есть еще одно название — «Мост сладкого благодатного дождя» (ганьюйцяо 甘雨桥). Когда-то мост с таким названием находился поблизости от монастыря, он приносил удачу всей окрестности, так как «ветры в северной столице свирепые, а дождей мало». Подобие этого моста решили построить и в монастыре, изменив название на «Мост, укрывающий ветер», что должно было символизировать процесс «укрывания злого ветра и вызывания благодатного дождя». Начали строить мост в 1706 году, уже во времена цинской династии, затем мост со временем обветшал, и полная его реконструкция была осуществлена только в 1989 году. Под мостом с двух сторон подвешены медные круглые диски с квадратным отверстием в центре, напоминающие древние китайские монеты. В центре отверстий помещены маленькие колокольчики, а надпись из четырех иероглифов на дисках гласит: «медь звенит — счастливое предзнаменование» (тун сян фу чжао 铜响福兆). Каждый желающий может приобрести здесь же в специальной палатке одну или несколько связок медных, имитирующих древние монеты, жетонов, чтобы попытать счастья, метая их в колокольчик и вслушиваясь в отзвук от удара — попал или нет. Это одно из любимых развлечений пекинцев во время празднования китайского Нового года (Праздника Весны).

Мост, укрывающий ветер

«Мост, укрывающий ветер» отделяет вход в монастырь от первого и следующих далее за ним храмов. Первый храм Лингуаньдянь (灵官殿, Святилище Лингуаня) имеет преграждающе-охранительное назначение от проникновения в монастырь злых сил. Первоначальный храм был построен на восьмом году правления династии Мин под девизом «Законное правление» (Чжэн тун 正统) (1443 г.) императором Инцзуном (英宗), после чего им же на седьмом году правления под девизом «Почитание корифеев» (Цзин тай 景泰) (1456 г.) он был полностью перестроен, последняя перестройка храма произошла в 1662 году уже при цинском императоре Канси (康熙).

Святилище Лингуаня

В этом храме центральное место занимает деревянная фигура военачальника Ван Лингуаня (王灵官) — духа-охранителя как этого монастыря, так и всего даосского учения. Его другие прозвища — Юй Шу хофу тяньцзян (玉枢火府天将, Небесный полководец управы огня Юй Шу), Холо хочэ Ван Лингуань (豁落火车王灵官, Управитель огромной огненной колесницы Ван Лингуань), Лун энь чжэнь цзюнь (隆恩真君, Истинный господин щедрой милости) и т. д. Этот свирепого вида в доспехах воин с красной бородой и с палкой, на которую нанизаны волшебные стальные кольца, — один из 36‑ти Небесных полководцев Нефритового императора (玉帝, Юй-ди), главный страж его Небесного дворца. Его три глаза позволяют ему одновременно обозревать все, что происходит на Небе и на Земле, в мире божеств и людей, чтобы своевременно восстановить справедливость. Считается, что историческое имя Ван Лингуаня — Ван Шань (王善, Ван-добрый), и жил он во времена сунского императора Хуй-цзуна (徽宗). Именно по той причине, что Ван Шань был кристально честен, устрашал свирепостью и боевой мощью нечисть, при этом всегда бескорыстно спасал жизнь людей и их души (пу цзю шэн лин 普救生灵), Нефритовый император дал ему имя Лингуань (灵官, Чиновник, ведающий душами) и назначил на пост начальника стражи всех 36‑ти Небес.

Ван Лингуань

На стенах святилища также расположены портреты четырех самых знаменитых китайских военачальников, среди них и великий полководец Юэ Фэй (岳飞), казненный по ложному обвинению в 1142 году во времена династии Сун. Духи этих грозных воителей также должны устрашать нечисть и преграждать ей путь внутрь монастыря.

Четыре грозных военачальника

Чуть впереди по обеим сторонам святилища расположены две одинаковые башни, на одной из которых находится большой колокол, а на другой — большой барабан. Звон и гром их призваны оповещать о начале и завершении общих медитаций, отгонять злых духов, не переносящих чистого вибрационного звука, и привлекать добрых, очищать людские души, а также предупреждать о грозящей опасности.

Башня большого колокола, напротив — башня с большим барабаном

Здания на территории расположены вдоль трех параллельных осей — «дорог-лу» с севера на юг. Монастырь строился с учетом всех канонов даосской геомантической науки, и то, что на севере — «гора» («отражающая стена» — чжаоби 照壁), а на юге -«водоем» [8], также является одним из классических ее постулатов. Если двигаться далее по центру, на вашем пути прямо перед вами окажутся следующие храмы: Юйхуандянь (玉皇殿, Святилище Нефритового Августейшего), Лаолюйтан (老律堂, Зал Старого Закона), Цюцзудянь (邱祖殿, Святилище патриарха Цзу), расположенные на двух этажах одной постройки Сыюйдянь (四御殿, Святилище Четырех августейших Владык) и Саньцингэ (三清阁, Терем Пречистой Троицы). Расскажем о них по порядку.

Храм Нефритового императора

Святилище Юйхуандянь посвящено Нефритовому императору, построено на третьем году правления династии Мин под девизом «Законное правление» (Чжэн тун 正统) (1438 г.) императором Инцзуном (英宗), затем в 1662 году было перестроено при цинском императоре Канси (康熙), свой нынешний облик приобрело в 1788 году при императоре Цяньлуне (乾隆). Всевышний августейший нефритовый (или яшмовый) император (玉皇上帝, Юйхуан шанди) возглавляет пантеон божеств даосской религиозной традиции. Его обычно изображают в императорском облачении сидящим на троне с непроницаемым, невозмутимым лицом, что символизирует высшую отрешенность, и в то же время высшую универсальную всепроницаемость во все вещи и явления Вселенной. Его тронный зал находится на самом высоком 36‑ом Небе, откуда он через расположенные здесь же «управы» (府, фу) управляет Небесами, Землей и подземным миром. По поверьям, накануне китайского нового года Юйхуан незримо спускается на Землю и лично проводит инспекцию вплоть до наступления праздника весны.

Нефритовый император

Чуть спереди от святилища Юйхуандянь, слева и справа, расположены еще два святилища. Слева — Цайшэньдянь (财神殿, Святилище божеств богатства и процветания Цайшэня), справа — Саньгуаньдянь (三官殿, Святилище трех оберегающих от напастей чиновников).

У Святилища богатства и процветания всегда многолюдно

«Святилище богатства и процветания» связано не только с божеством Цайшэнем (财神), служащим в «Небесном ведомстве драгоценностей». В данном святилище, изначальное название которого «Жусяньдянь» (儒仙殿, Святилище конфуцианских бессмертных), представлены три благочестивых, состоявших на военной и гражданской государственной службе Поднебесной, чиновника. Первый из них — Бигань (比干), был дядей зловещего тирана, последнего правителя иньской династии Чжоу-вана (纣王). Он слыл честным и неподкупным, а когда его племянник Чжоу-ван «прославился» своим разнузданным и развратным поведением, стал резко и открыто критиковать его.Чжоу-ван приказал рассечь дяде грудь и вынуть его честное сердце наружу. Бигань, как свидетельствует предание, сам достал из рассеченной груди свое сердце и бросил его на землю. Далее легенды создали миф о том, что Бигань смог уже без сердца выйти за ворота дворца, где святой-бессмертный мудрец Цзян Цзыя (姜子牙,он же знаменитый наставник чжоуского Вэнь-вана — Цзян Тай-гун 姜太公) влил в него чудодейственное снадобье, позволяющее жить даже и без сердца. Бигань «ушел в народ» и, не имея подверженного страстям и корыстолюбию сердца, стал помогать людям вести честную и взвешенную предпринимательскую деятельность, отчего все, кому он помогал и давал советы, сразу разбогатели.

Цайшэнь

Второй из божеств «богатства и процветания» — Чжао Гунмин (赵公明), его также называют «полководцец князь Чжао» (Чжао-гун юаньшуай 赵公元帅), «Чжао — Черный алтарь» (Чжао сюаньтань 赵玄坛) и др. Из-за темного цвета лица его считали иноземцем, иногда даже мусульманином, поэтому в некоторых провинциях на его жертвенный алтарь не клали свиного мяса. Он также прославился своей честностью и неподкупностью, за что при жизни часто подвергался разного рода гонениям и опасностям.
Третьим божеством «Святилища богатства и процветания» является знаменитый герой «Троецарствия» военачальник Гуань Юй (关羽), фигурки которого можно увидеть чуть ли не в каждом коммерческом заведении Китая. Грозный и неподкупный «Владыка Гуань» (Гуань-ди 关帝), благодаря его подвигам и таким классическим добродетельным конфуцианским качествам, как верность, сыновняя почтительность, чувство долга, справедливость, прекрасно изображенным в романе Ло Гуаньчжуна (罗贯中) «Троецарствие» (Саньго яньи 三国演义), более других пользуется популярностью среди простых людей. В дни рождения каждого из вышеуказанных героических персонажей в монастыре Байюньгуань устраиваются торжественные мероприятия.

Святилище Трех чиновников

Находящееся справа от Юйхуандянь «Святилище Трех чиновников» посвящено «Небесным чиновникам» (天官, тяньгуань) трех стихий, а именно: воздушно-небесной, земной и водяной. В даосизме считается, что по воле Его Изначальности Небесного Первосвященства (Юаньши тяньцзунь, 元始天尊) в этих «Небесных чиновниках» преобразовалась жизненная и духовная энергия трех великих императоров древности — Яо (尧), Шуня (舜) и Юя (禹). Три чиновника через вверенные им стихии могут напускать стихийные бедствия трех родов, если люди в чем‑то провинились, а могут и наоборот, не допускать их, если люди покаялись или просто ведут себя достойно. Раньше в Китае повсеместно существовали храмы «трех чиновников». В них даосы проводили обряд прощения грехов. На специальных желтых бланках в трех экземплярах писалось имя просителя и излагалась просьба о прощении. Один экземпляр клали на вершину горы с обращением к Небу, один зарывали в Землю, а один опускали в Воду. В монастыре Байюньгуань в специально отведенные дни в честь «трех чиновников» устраиваются молебны и другие торжественные мероприятия, когда даосы и просто верующие миряне, «добрые мужи и верные жены» (шаньнань синьнюй 善男信女), могут обратиться к ним за избавлением от разного рода напастей и стихийных бедствий, попросить даровать им мир, покой и счастье.

Внутреннее убранство Зала Старого закона

Следующий по центральной осевой линии храм, расположенный за Юйхуандянь — это так называемый «Зал Старого Закона» (Лаолюйтан), построенный в честь семи упомянутых выше патриархов направления Цюаньчжэнь. Здесь расставлены и посвященные им статуи. Этот зал довольно просторный и предназначен для совместных медитаций, утренних и вечерних молитв, официальных ритуалов (в том числе посвящения в монахи) и прочих коллективных действий, совершаемых как во время праздников [9], так и ежедневно. Внутри храма, справа от входа стоит барабан с изображением дракона, пожалованный одним из императоров пришедшей на смену монголам китайской минской династии. Сюда также приносятся различные музыкальные инструменты, на которых исполняется специфическая даосская музыка. Музыкальный ансамбль монастыря Байюньгуань очень известен как в Китае, так и за рубежом. Для массовых молебнов в монастыре организуются так называемые «площадки (или помосты) даосских богослужений» (чжайцзяо даочан 斋醮道场). Они бывают двух видов: для «вымаливания благополучия» (цисян 祈祥) и «поминовения усопших» (дуван 度亡). Что касается первого, то здесь может быть больший и меньший масштаб запрашиваемого. Например, одно дело просить за себя и свою семью, а другое — за родное государство и связанные с урожаем погодные условия. Когда же речь заходит о тех, кто «перешел свой порог жизни и ушел из этого мира» (чаоду цюйши 超度去世), тут следует сказать несколько слов о даосских представлениях о загробной жизни. Считается, что когда человек умирает, его энергия-ци рассеивается, а дух-шэнь иссякает (ци сань, шэнь цзе 气散神竭), души-хунь (魂, связаны с духом-шэнь) и души-по (魄, связаны с телесной оболочкой) разъединяются и подчиняются уготованной им участи. Однако если в этом процессе случаются заминки, души-хунь не могут сразу попасть в ад или рай, а души-по не могут быстро преобразоваться в останки человеческого черепа, они остаются заброшенными на глухих задворках загробного мира, увязнув во мраке небытия. В таком случае человеческие чувства, обращенные к божествам через молитву на «помосте даосских богослужений поминовения усопших» (дуван даочан 度亡道场), могут на какое то время помочь снова собрать уже рассеившуюся энергию-ци и простимулировать процесс перехода в мир иной.

Вход в Святилище царя снадобий

По сторонам от храма Лаолюйтан, по боковым осевым линиям вслед за храмами Цайшэньдянь и Саньгуаньдянь, располагается еще ряд совсем небольших храмов разряда «залов» (堂, тан) самого разного практического предназначения. А вот непосредственно по бокам Лаолюйтан стоят два храма-«святилища» (殿, дянь) — Яовандянь (药王殿, Святилище царя снадобий) и Цзюкудянь (救苦殿, Святилище спасения от горестей).
Яовандянь посвящено лекарскому искусству вообще, и сюда обычно идут с прошениями об излечении болезней. В качестве «царя снадобий» здесь почитают образ обожествленного врача и алхимика танской эпохи Сунь Сымяо (孙思邈). Сунь Сымяо, проживший более ста лет, прославился как врачеватель не только людей, но и животных. Обычно он изображается верхом на тигре с маленьким драконом на плече. Тому есть объяснение в легендах и мифах. По поводу дракончика имеется такое сказание: как‑то один из многочисленных сыночков Царя драконов (Лун-вана 龙王) решил, превратившись в маленькую змейку, выйти из моря и отправиться поразвлечься в земном мире людей. Однако поразвлечься не удалось, местные мальчишки чуть не забили его до смерти камнями. Случайно проходивший мимо Сунь Сымяо, не только спас змееныша, но и вылечил его при помощи своих чудодейственных снадобий. В благодарность за это Царь Драконов повелел одарить лекаря золотом и нефритом, но Сунь Сымяо отказался от мирских драгоценностей. Тогда Царь Драконов принес ему в дар два древних трактата — «Тысяча золотых необходимых рецептов» (Цянь цзинь яофан 千金要方) и «Тысяча золотых вспомогательных рецептов» (Цянь цзинь ифан 千金翼方), изучив которые, Сунь Сымяо стал лучшим врачем своего времени, а слава о нем распространилась не только среди людей, но и среди зверей. Что касается тигра, на котором восседает Сунь Сымяо, об этом также существует легенда. Однажды к хижине Сунь Сымяо приполз обессиленный, много дней не принимавший пищи тигр и покорно распластался у ног врача. Сунь Сымяо увидел, что в пасти тигра зияет страшная рана. Сунь Сымяо сначала вставил между челюстями животного стальную распорку, затем просунул туда руку, сделал необходимую операцию, после чего наложил на больное место лекарственное снадобье. Тигр был так растроган, что из глаз его полились слезы, и до конца дней он был преисполнен благодарности к этому доброму и отзывчивому человеку. О милосердии Сунь Сымяо существуют не только легенды, но и реальные исторические документы, хотя он обычно предпочитал совершать так называемые «иньские благодеяния» (син иньдэ 行阴德), то есть скрыто, а не напоказ; это был по‑настоящему искренний и великодушный человек, смыслом жизни которого было «спасать живые существа».

Сунь Сымяо со спасенными им тигром и сыном Царя Драконов

По обе стороны от Сунь Сымяо в Святилище Царя снадобий расположены фигуры еще двух знаменитых врачей древности. Один из них Хуа То (华佗), а другой — Чжан Чжунцзин (张仲景). Хуа То прославился своим искусством врачевателя в смутные времена эпохи Троецарствия, когда коварный военачальник Цао Цао (曹操) пытался узурпировать власть в Поднебесной (именно по его приказу великого врача лишили жизни). Хуа То был родом из достаточно зажиточной семьи, получил прекрасное образование и решил всю свою жизнь посвятить врачебной науке. Его научным открытиям до сих пор удивляются ученые всего мира. Он первым начал во время сложных хирургических операций применять специальные анестезирующие средства, позволявшие не чувствовать никакой боли. Предполагают, что Хуа То умел пересаживать органы, удалять часть кишок и накладывать кишечный шов, делать трепанацию черепа, пластику носа, камнеиссечения и т. д. Ему принадлежит создание динамической практики цигун «игры пяти зверей» (у цин си 五禽戏). Чжан Чжунцзин был знаменитейшим врачем и автором классических медицинских трактатов ханьской эпохи. Основываясь на достижениях предшественников, разработал стройную систему диагностических и лечебных методов, включающую четыре классических метода диагностики (сы чжэнь 四诊), восемь основ определения патогенеза (ба ган 八纲) и восемь методов терапии (ба фа 八法), эта система до сих пор эффективно применяется современными врачами китайской медицины.

Величайшие врачи древности Хуа То и Чжан Чжунцзин

А вот в стоящем с правой стороны от Лаолюйтан святилище Цзюкудянь молятся уже Достопочтимому Небесному избавителю от всяческих житейских горестей Тайи (Тайи цзюку тяньцзунь 太乙救苦天尊) [10]. Посланец Небесного государя святой человек истины Тайи (Тайи чжэньжэнь 太乙真人) — это величайшего милосердия и сострадания божество, которое специально назначено Небесами выручать по несправедливости попавших в беду людей.

Святилище Цзюкудянь

Его изображают мчащимся на семиголовом льве, в левой его руке — бутыль со сладкой росой, а в правой — священный меч (напрашивается аналогия на кнут и пряник). Считается, что те, кто незаслуженно попал в тяжелое положение и страдает, могут только лишь с мольбой мысленно или со вздохом обратиться к его имени, как тут же получат своевременную помощь, а причиненное им зло обратится в добро.

Достопочтимый избавитель от горестей Тайи

Если продолжать двигаться по центральной осевой линии, за храмом Лаолюйтан вы увидите Святилище патриарха Цю (Цюцзудянь), расположенное в самом центре монастырского комплекса, построенное в 1228 году, через год после смерти патриарха Цю Чуцзи и основателя монгольской династии Чингис-хана, в память основоположника школы Лунмэнь.

Вход в Святилище патриарха Цю и резная чаша, под которой покоятся его останки

Предполагают, что именно на этом месте была постройка, где святой Цю Чанчунь прожил свои последние три года жизни. Центральное место в этом храме, конечно же, занимает статуя Цю Чанчуня, а на стенах из множества резных фигурок выложен долгий путь мудреца, который он проделал во время своего путешествия в ставку Чингис-хана.

Панно с лепными фигурками о путешествии Чанчуня в ставку Чингис-хана

Здесь же расположена подаренная цинским императором Цяньлуном огромная чаша из узловатых корней дерева с каменным основанием, под которым захоронены останки патриарха.

По сторонам храма Цюцзудянь в начинающейся от него кирпичной стене имеются два входа, которые ведут на небольшую площадь с древними столетними деревьями. Над проходом с западной стороны имеется надпись «Счастливое место для встречи бессмертных» (хуйсянь фуди 会仙福地). Смысл этой фразы толкуют по‑разному. Одно из объяснений заключается в том, что это место, где любят встречаться бессмертные. Другие говорят о том, что в этом месте их может увидеть любой человек с чистым искренним сердцем. Чаще всего прихожане посещают это место восемнадцатого и девятнадцатого числа первого месяца по лунному календарю. Девятнадцатого числа — день рождения патриарха Цю, а восемнадцатого вечером небесные бессмертные всех уровней самыми различными способами и путями спускаются сюда, чтобы собраться и всем вместе поздравить именинника Чанчуня с днем его рождения. В эти дни храм посещает особенно много прихожан.

Посреди площади перед двухэтажной постройкой с храмами Сыюйдянь и Саньцингэ расположена большая бронзовая курильница, отлитая еще в эпоху правления династии Мин под девизом «Образцового порядка» (Цзя-цзин 嘉靖, 1522‑1566 гг.), она вся покрыта изображениями резвящихся в облаках драконов, коих можно насчитать сорок три. По центру курильницы выступает голова большого «волшебного» дракона и смотрит на всех вошедших на площадь. Это не простая курильница и не простой дракон. От задней стены Святилища патриарха Цю к ней ведет выложенная кирпичами дорожка. Тот, кто хочет проверить полноту своей Благой силы жизни и добродетели Дэ, могут попробовать, закрыв глаза и вытянув руку вперед, пройти по дорожке к дракону и, не открывая глаз, возложить ладонь ему на лоб [11]. Получается это далеко не у всех. Если же это удалось сделать, то вам обеспечена его защита и покровительство во всех творческих начинаниях, что позволит вам взлететь над суетным миром подобно резвящемуся в облаках дракону.

У «волшебной» курильницы

После испытания с драконом, вы можете войти в храм Сыюйдянь, расположенный на первом этаже находящегося перед вами двухэтажного терема с открытыми галереями и боковыми пристройками, в которых находится хранилище текстов даосской классики, предметов старины и искусства. В этих двух «Хранилищах древностей» (Чэньлеши 陈列室), «Восточном» и «Западном», собрано столь много интереснейших экспонатов, что описанию их можно было бы посвятить отдельную книгу. Там же находится и упомянутое нами выше каменное изваяние Лао-цзюня танской эпохи.

Двухэтажный терем

Храм Сыюйдянь был построен на третьем году правления династии Мин под девизом «Призывания к добродетели» (Сюань дэ 宣德, 1428), первоначально он назывался «Великое святилище Пречистой Троицы» (Сань цин да дянь 三清大殿) и был одноэтажным. Затем в 1662 году, уже во времена цинского императора Канси (康熙), здание храма было перестроено и стало двухэтажным. На верхнем этаже поклонялись Пречистой Троице, а на нижнем — Нефритовому Императору. В 1788 году при императоре Цяньлуне (乾隆) для Нефритового Императора был выстроен отдельный храм, а храм нижнего этажа стал называться «Сыюйдянь». Выше мы уже давали перевод этого названия как «Святилище Четырех августейших Владык» (四御殿). «Небесные Владыки» (天帝 тяньди) являются «Верховными Владыками» (上帝 шанди), подчиняются Нефритовому Императору, и все вместе обслуживают на просторах Вселенной «Пречистую Троицу» (三清, саньцин), храм которой находится на втором этаже. В центре нижнего храма расположена фигура Нефритового Императора (Хаотянь шанди 昊天上帝) [12] в окружении остальных Владык, которыми являются Гоучэнь шанди (勾陈上帝) [13], Цзывэй шанди (紫薇上帝) [14] и Хоуту-Хуандици (后土皇地祗) [15]. История формирования этой «священной семерки» современного даосского пантеона довольно долгая и сложная. Поначалу в древности существовало представление о «шести соответствующих друг другу божествах-чиновниках» (六合, 六御 лю хэ, лю юй), которые соотносились с понятиями «верха», «низа» и «четырех сторон света», олицетворялись они вышеперечисленными и некоторыми другими божествами. Затем уже после динасии Сун с развитием даосской теологии и канонизацией термина «Пречистой Троицы» возникла новая структура из «Семи драгоценных» божеств (七宝, ци бао), которые почитаются теперь как «создатели» (创造, чуанцзао) и «управители» (统率, туншуай) всех вещей и духов на Земле и Небе.

Четыре августейших Владыки в храме первого этажа

Что касается «Пречистой [16] Троицы» верхнего храма, ее составляют три божества — Юаньши тяньцзунь (元始天尊, Высокочтимый Небесный Владыка Изначальности), Линбао тяньцзунь (灵宝天尊, Высокочтимый Небесный Владыка Драгоценного Духа) и Дао-дэ тяньцзунь (道德天尊, Высокочтимый Небесный Владыка Добродетели). Их фигуры в храме выполнены очень искусно и достигают более двух метров высоты. Пречистая Троица символизирует собой Путь-Дао и воплощение его в три состояния мироздания: состояние единства и нерасчлененности изначального хаоса-хундунь (混沌) (беспредельное-уцзи, 无极), состояние мироздания после разделения на первоначала инь и ян (предельное-тайцзи, 太极), а также олицетворенное в образе обожествленного Лао-цзюня состояние сотворения и совершенствования-эволюции мира через образующие его начала цзин, ци, шэнь (精气神).

На втором этаже терема располагается Пречистая Троица

Естественный процесс развертывания мира описан в каноне Лао-цзы «Дао-дэ цзин» (道德经), где сказано: «Дао порождает Единое, Единое рождает Двойственность, Двойственность рождает Троицу, а Троица порождает Все Сущее» [17]. Изначальная энергия-ци (юаньци 元气) нерасчлененного единства хундунь преобразуется в образующую Вселенную энергию двух первоначал инь и ян, которые, в свою очередь, преобразуются в строительные компоненты цзин, ци, шэнь, из которых создается весь материальный и нематериальный мир. Он определяет типичный путь каждой вещи от рождения к смерти.

Одна из беседок «маленького Пэнлая»

Однако в даосизме для венца природы — Человека [18] предусмотрен и обратный алхимический процесс некой «ускоренной эволюции», превращения его в некое совершенное существо (подобное нетленному совершенному металлу «золото») через самосовершенствование духа и тела для преодоления старения и смерти, процесс этот осуществляется опять‑таки через Троицу, но уже в обратном порядке. Мы приводили знаменитую формулу: «выплавлять эссенцию-цзин, преобразуя ее в энергию-ци, выплавлять энергию-ци, преобразуя ее в дух-шэнь, выплавлять дух-шэнь для возвращения в пустоту-сюй» (лянь цзин хуа ци, лянь ци хуа шэнь, лянь шэнь хуань сюй 炼精化气，炼气化神，炼神还虚). Важно только понять, что «Единое преобразуется в Троицу, а Троица — это и есть Единое» (и хуа вэй сань, сань цзи ши и 一化为三，三即是一), именно поэтому Троицу Высокочтимых Божеств (Сань цин цзунь шэнь 三清尊神) называют «воплощением Дао» (Дао чжи хуашэнь 道之化身). Это как раз то, о чем в канонической даосской литературе говорится: «Энергия-ци Единого преобразуется в Пречистую Троицу (либо «в сущностно чистые Три Мира»)» (и ци хуа сань цин 一气化三清).

Таким образом, Пречистая Троица в качестве вселенского закона существования и вообще бытия может служить вратами в вечность и бессмертие.

Помост принесения монашеских обетов с фреской «Обитель бессмертных»

И именно за храмом Пречистой Троицы расположен небольшой парк, который символизирует мифический остров бессмертных небожителей Пэнлай, часто его так и называют — «маленький Пэнлай» (сяо пэнлай 小蓬莱). Построен он был в 1890 году во время правления императора Гуансюя. Официальное название парка «Сад сгрудившихся облаков» (Юньцзиюань 云集园), именно на облаках, по преданию, любили передвигаться святые-бессмертные. В этой части монастыря, помимо искусственных горок, тенистых гротов, беседок и развесистых деревьев, расположен еще целый ряд построек. В центре, на возвышенной площадке в окружении галерей с древними стеллами, находится Алтарь принесения обетов (Цзетань 戒坛) с небольшой площадью перед ним.

«Покои заоблачных гор» и «Алхимическая схема»

Напротив алтаря — помещение, называемое «Покоями заоблачных гор» (Юньцзишаньфан 云集山房), где будущие монахи «внимают» передаваемым им здесь духовным установлениям и обетам даосского учения (даочжун лин цзе 道众聆戒). На вмурованных в стену галереи стеллах красуются исполненные знаменитыми каллиграфами тексты канонических произведений, многие великие и просто известные люди Поднебесной также оставили свои высказывания о Дао или стихи, здесь же находятся и когда‑то тайные, державшиеся в полном секрете алхимические схемы «плавильного самосовершенствования». Наиболее сакральной и полной глубочайшего смысла является «Схема внутренних каналов» (Нэйцзинту 内经图) [19]. Ее во времена правления цинской императрицы Цы Си (慈禧) обнаружил даос Лю Суюнь (刘素云), ставший впоследствии придворным евнухом и подаривший бесценную находку императрице. Изначальный вариант, нарисованнный в цвете, хранился в Имперской канцелярии «Беспрепятственного правления» (Цингун жуигуань 清宫如意馆), а черно-белый, вырезанный на деревянной доске, был подарен монастырю Байюньгуань, где и хранится поныне.
Именно в удаленном от суетного мира монастырском парке Юньцзиюань, на этом «маленьком Пэнлае» проходят церемонии посвящения в монахи, устраиваются разного рода сакральные священнодействия и музыкальные спектакли. Духовным обетам и правилам поведения даосских монахов высокую оценку дал первый президент демократического Китая Сунь Ятсен (Сунь Чжуншань 孙中山), который не раз посещал монастырь и даже оставил памятную надпись на стелле. Он говорил, что «такие религиозные нормы жизни могли бы восполнить все недостатки имеющейся законодательно-правовой системы государства».

Здание для ушедших на покой монахов

В левой стороне парка на месте расположения самой сильной янской триграммы цянь (乾) имеется большое двухэтажное здание, где живут ушедшие на покой старые почтенные монахи (Туйцзюйлоу 退居楼). Такое месторасположение призвано укрепить силы и обеспечить пожилым людям долгую безболезненную старость.
В правой стороне парка находится «Павильон случайной встречи с бессмертным» (Юйсяньтин 遇仙亭), названный так в честь встречи основателя даосского направления цюаньчжэнь Ван Чунъяна с бессмертным Люй Дунбинем. Здесь вы сможете отдохнуть и насладиться изображением знаменитого сюжета «переправы восьми бессмертных через море» (ба сянь го хай 八仙过海).
Помимо трех центральных параллельных осей, на которых расположены главные храмы монастыря, слева и справа от ворот Цюцзудянь (邱祖殿, Святилище патриарха Цю) имеется еще целый ряд построек, как религиозного, так и хозяйственного назначения.
Если пройти в ворота, находящиеся по левую сторону от Цюцзудянь, там мы сможем найти такие храмы, как Басяньдянь (八仙殿, Святилище восьми бессмертных), Люйцзудянь (吕祖殿, Святилище патриарха Люя), Юаньцзюньдянь (元君殿, Святилище Изначальной Государыни, в просторечии монахи и верующие миряне называют его Нянняндянь 娘娘殿 — Святилище Матушки), Вэньчандянь (文昌殿, Святилище Вэньчана), Юаньчэньдянь (元辰殿, Святилище начального летоисчисления) и др.

«Волшебное животное»

Первое, что мы видим, войдя в ворота слева — это отлитое из бронзы «волшебное удивительное животное» (шэньтэ 神特). Поначалу, на первый взгляд, издалека может показаться, что это некий резвый скакун, но если подойти поближе и приглядеться, мы обнаружим, что тело у него от мула, морда от осла, уши от лошади, а копыта от коровы. Об этом чудище существует целая легенда, восходящая ко времени правления цинского императора Цяньлуна в период его военного похода на север страны. Считается, что если у кого есть проблемы со здоровьем, нужно сначала потереть у себя рукой больное место, потом этой же рукой потереть соответствующее место у чудища, болезнь пройдет, а чудище принесет вам счастье.

Ван Чанъюэ

Неподалеку от «волшебного животного» находится «Зал почитания предков» (Цытан, 祠堂), построен он в 1706 году при цинском императоре Канси и посвящен почитанию памяти седьмого патриарха школы Лунмэнь учителя Ван Чанъюэ (王常月). Патриарх Ван Чанъюэ был назначен настоятелем монастыря Байюньгуань на тринадцатом году правления цинской династии под девизом «Ненасильственное правление» (шуньчжи 顺治, 1656 г.) и почил на этом посту в 1680 году уже при императоре Канси, который присвоил ему титул «высокочтимого мужа, объявшего Единое» (бао и гао ши 抱一高士). За то время, что Ван Чанъюэ был настоятелем монастыря Байюньгуань, учениками его стали более тысячи послушников, которые стали далее распространять учение даосского направления Цюаньчжэнь и его школы Лунмэнь. В «Зале почитания предков» слева и справа от алтаря с образом седьмого патриарха на стенах располагаются выгравированные по каллиграфии великого мастера Чжао Мэншуня (赵孟顺) тексты трактатов «Дао-дэ цзин» (道德经, Канон о Дао и Дэ) и «Инь фу цзин» (阴符经, Канон скрытых знаков). Эти тексты также являются драгоценными реликвиями монастыря Байюньгуань. В этом храме покоятся останки патриарха Ван Чанъюэ.

«Восемь бессмертных»

Далее расположено «Святилище восьми бессмертных», оно построено в 1808 году и посвящено знаменитой восьмерке бессмертных — Чжунли Цюаню (钟离权), Люй Дунбиню (吕洞宾), Чжан Голао (张果老), Цао Гоцзюю (曹国舅), Ли Тегуаю (李铁拐), Хань Сянцзы (韩湘子), Лань Цайхэ (蓝采和), Хэ Сяньгу (何仙姑). Об этой восьмерке исторически реальных людей сложено столь много мифов и сказаний, что перечислять их нет никакой возможности, это самые популярные персонажи китайского фольклора. В храме расположены искусно выполненные фигуры восьми бессмертных, по четыре друг напротив друга, поклониться им приходят тысячи людей.

Святилище патриарха Люя

Одному из «восьми бессмертных» — патриарху Люй Дунбиню посвящен отдельный храм — Люйцзудянь (Святилище патриарха Люя), построен он был в 1887 году во время правления цинского императора Гуансюя (光绪). Особое почитание Люй Дунбинь, в отличие от других святых и бессмертных, заслужил как главный систематизатор и распространитель даосского учения. Именно он попытался систему знаний эволюционного самосовершенствования третьего Владыки из «Пречистой Троицы» превратить из средства индивидуального «спасения» отдельных совершенных людей в средство спасения всех людей — «человечества», венца Природы и, в конечном счете, всей Вселенной. Именно он встречался с такими будущими патриархами даосского учения, как Ван Чунъян (王重阳), Лю Хайчань (刘海蟾) и др. Кроме этого, Люй Дунбинь был великим святым-мастером искусства владения обоюдоострым мечом-цзянь (цзяньсянь 剑仙), искусства винопития (цзюсянь 酒仙) и искусства поэзии (шисянь 诗仙). Его день рождения приходится на 14 апреля по лунному календарю, в этот день в монастыре Байюньгуань устраиваются особые литургии и богослужения, на которые приходят сотни мирян, последователей даосской религии.
Теперь обратимся к еще трем храмам, расположенным в левом крыле монастыря. Начнем с Юаньцзюньдянь (Святилища Изначальной Государыни), построенного в 1756 году во время царствования императора Цянлуна. Первоначальными названиями храма были «Зал детей и внуков» (Цзысуньтан 子孙堂), а также «Святилище матушки» (Нянняндянь 娘娘殿). В центре храма восседает сама Небесных бессмертных совершенномудрая Мать Изначальная Государыня лазоревого свечения (тяньсянь шэнму бися юаньцзюнь 天仙圣母碧霞元君) [20], а по бокам стоят ее помощницы и служанки, из которых наиболее близкие к ней — Всевидящая и Всеслышащая. История складывания культа Изначальной Государыни довольно долгая и сложная. Предположительно, он зародился где‑то в X‑XI вв. в прибрежных районах провинции Фуцзянь в результате обожествления некой девицы по фамилии Линь, жившей предположительно в VIII в., душа которой летала спасать братьев, терпящих бедствие в море. В ее честь по высочайшему повелению было приказано строить храмы, при этом статус обожествленной девицы постоянно рос от «Госпожи» (фужэнь 夫人) и «Феи» (фэй 妃) в эпоху Сун (X‑XIII вв.), «Небесной феи» (тяньфэй 天妃) в эпоху Юань (XIII‑XIV вв.), к «совершенномудрой Фее» (шэнфэй 圣妃) и «Изначальной Государыне» (юаньцзюнь 元君) в эпоху Мин (XIV‑XVII вв.), вплоть до «Небесной Императрицы» (тяньхоу 天后) и «Небесной совершенномудрой Матери» (тяньшан шэнму 天上圣母) в эпоху Цин (XVII‑XX вв.).

Святилище Изначальной Государыни

Так как для моряков и вообще путешествующих людей одним из главных ориентиров служит созвездие Большой Медведицы (по китайски — бэйдоу 北斗, Северный Ковш), она стала ассоциироваться с Матерью-прародительницей созвездия Ковша (доуму, 斗母). А по причине того, что управитель Северного Ковша Сюаньу (玄武, Сокровенный Воин) ведает людскими судьбами, Изначальная Государыня также владеет даром исцеления от назначенных судьбой неизлечимых болезней и бесплодия. Чудесное выздоровление, например, произошло с молившимся ей смертельно больным исторически реальным императором. Буддисты из‑за высшей милосердности Изначальной Государыни отождествляют ее с буддийской богиней Маричи (Моличжи 摩利支). В древности вдоль побережья рек, озер и морей в честь Изначальной Государыни (которую в простонародье до сих пор называют Матушкой-родоначальницей мацзу 妈祖) существовало множество храмов и кумирень, куда помимо рыбаков, моряков и неизлечимо больных людей приходило множество женщин в надежде вымолить своему роду счастливое потомство.

Святилище Вэнь Чана

Теперь поговорим о святилище Вэньчандянь. Его первоначальным названием было Бэйуцзудянь (北五祖殿, Святилище пяти северных патриархов), а уже потом оно было посвящено непосредственно Владыке Вэньчану. Вэньчан (文昌, Преуспевший в письменах) почитался в Китае как божество просвещения. При этом, как и Изначальная государыня он связан с созвездием Северного Ковша, но уже как одна из составных частей созвездия. Таким образом, его влияние на судьбу человека простирается в области просвещения и связанного с ним статуса чиновника. А это звание, дававшее в Китае огромную власть, было самым заветным для тех, кто хотел реализовать свои амбиции на государственном поприще и вообще во властных структурах.
Культ Вэньчана зародился в провинции Сычуань в X‑XIII вв., а затем распространился по всему Китаю. Поначалу он ассоциировался с божеством местной реки Цзытун, дарующим благополучие людям, его титул так и назывался — Государь реки Цзытун (Цзытун дицзюнь 梓潼帝君). То есть божество это относилось к разряду так называемых «духов местности» (дифан шэнь 地方神) и восходило к некому реальному человеку по имени Чжан Яцзы (张亚子). После того, как танские императоры Сюань-цзун (玄宗) и Си-цзун (僖宗) побывали в Сычуани и почувствовали на себе оберегающую благодать этого духа, они повысили его статус сначала до «Стоящего слева от государя чиновника ранга первого министра» (цзочэнсян 左丞相), а потом до «Выручающего в трудную минуту и наставляющего на верный путь правителя-вана» (цзишуньван 济顺王). Теперь он уже повелевал судьбой тех, кто участвовал в разного уровня государственных экзаменах, определял возможность их будущих успехов на поприще служения государству и обществу. Есть предание о том, что один из величайших реформаторов Китая Ван Аньши (王安石) в молодости постоянно молился в Храме духа реки Цзытун (Цзытун шэнь мяо 梓潼神庙), и потому действительно стал «первым министром» (чэнсян 丞相). Затем статус этого божества постоянно повышался, особенно во времена правления сунского императора Чжэнь-цзуна (真宗) под девизом «всеобщего мира» (сяньпин 咸平, 998‑1003 гг.) и юаньского Жэнь-цзуна (仁宗, 1316 г.), тогда духи звезды Вэньчан (文昌) и реки Цзытун (梓潼) были объединены в одно божество под именем Государя Вэньчана (Вэньчан дицзюнь 文昌帝君). В минскую эпоху около каждого начального учебного заведения были молельни в честь Вэньчана (Вэньчанцы 文昌祠). В цинскую эпоху было установлено официальное празднование дня рождения Вэньчана, приходящееся на третье февраля по лунному календарю. В этот день императорский двор направлял чиновников во все храмы Вэньчана для участия в посвященных ему молитвенных службах.
Конечно же особенно это божество почиталось в среде ученых и конфуцианцев. Обычно Вэньчан изображается сидящим в одеянии чиновника со скипетром в руке. Рядом с ним двое помощников: божества Куйсин (魁星, Первая звезда) и Чжуи (朱衣, Облаченный в пурпурные одежды). Куйсин отождествляется с первой звездой Северного Ковша, у него синее лицо и красная борода, обычно изображается стоящим на левой ноге, правая согнута в колене и отведена назад, в правой руке кисть для письма, а в левой — казенная печать. Если у Куйсина из одежды только набедренная повязка и длинный шарф, то земной представитель Вэньчана на экзаменах Чжуи всегда облачен в одежды пурпурного цвета. Старик с длинной бородой Чжуи может подсказать экзаменующемуся, как правильно написать сочинение. Что касается монастыря Байюньгуань, то здесь, в описываемом нами храме, слева от Вэньчана стоит основатель конфуцианского учения Конфуций (Кун-цзы 孔子), а справа — великий неоконфуцианский ученый и комментатор всей древней классической литературы — Чжу Си (朱熹).

Святилище начального летоисчисления

В обширном святилище Юаньчэньдянь (元辰殿, Свя­ти­лище начального летоисчисления), построенном в 1190 году, поклонялись духу-покровителю года рождения матери цзиньского императора Чжан-цзуна (金章宗), «судьбоносному духу-генералу» (тайхоу бэньмин чжи цзянцзюнь шэнь 太后本命之将军神) астрологических знаков «дин-мао» (丁卯), который, как считается, избавил ее от неизлечимой по тем временам болезни.
Впоследствии были установлены фигуры всех шестидесяти «духов-генералов», каждый из которых в характерном одеянии символизирует определенный год традиционного китайского шестидесятеричного цикла лето­ис­числения. Поэтому еще одним названием храма является Люшицзяцзыдянь (六十甲子殿, Святилище духов шестидесятеричного цикла). Каждый посетитель может по табличке найти покровительствующего именно ему генерала, воскурить благовония, помолиться, попросить о чем‑то и оставить в специальном ящичке какое‑нибудь пожертвование. Считается, что если в случае опасности или какой‑нибудь беды, вы на выдохе кликните своего духа-охранителя судьбы (бэньмин шэнь 本命神) и призовете к помощи, то все ваши печали сами собой уйдут, а на смену им придет большое счастье. Еще в этом храме поклоняются Изначальной почтенной государыне созвездия Ковша (доулао юаньцзюнь 斗姥元君), чье изваяние также находится в храме. Это женское божество «трехглазое», «четырехголовое» и «восьмирукое», его еще называют Матерью созвездия Ковша (доуму 斗母), Матушкой кормилицей созвездия Ковша (доуму 斗姆), а также самым уважительным — Высокочтимая на Небесах пресветлая Мать кругового движения Дао (юаньмин даому тяньцзунь 圆明道母天尊). О происхождении этой богини существует множество разных легенд, однако главной ее божественной особенностью является то, что ее почитают в качестве матери всех звезд созвездия Северного Ковша (Большой Медведицы), а именно это созвездие считается определяющим судьбу каждого человека, и именно оттого Изначальной почтенной государыне созвездия Ковша выказываются особый почет и уважение.

Стена подвигов сыновней почтительности

Помимо перечисленных выше храмов, за воротами, находящимися по левую сторону от храма патриарха Цю — Цюцзудянь, можно увидеть еще целый ряд достопримечательностей, правда уже более позднего времени. Например, построенная в 1993 году «Стена барельефов двадцати четырех подвигов сыновней почтительности» (Эршисы сяо би, 二十四孝壁), на которой изображены сцены из жизни людей, геройски проявивших себя по отношению к родителям и просто пожилым людям в период тяжелых испытаний судьбы.

Стена двенадцати животных

Здесь же и «Стена двенадцати зодиакальных знаков года рождения» (Шиэр шэнсяо би, 十二生肖壁) с забавными животными, и громадное панно, на котором представлены все божества и святые даосского пантеона, и «Зал заслуг» (Гундэтан, 功德堂) и многое, многое другое.

Панно всех божеств и святых даосского пантеона

Если же войти в ворота, находящиеся по правую сторону от храма Цюцзудянь, мы увидим в основном хозяйственные постройки, трапезную и жилища монахов. Посетители здесь бывают гораздо реже. Но и тут, среди маленьких двориков и садочков, можно найти несколько небольших храмов, пагод и кумирен.

Святилище Совершенного в истине У

Таковыми являются Наньцзидянь (南极殿, Святилище божества Южного Полюса), Доулаогэ (斗姥阁, Терем Бабушки Северного Ковша), Логунта (罗公塔, Пагода Ло-гуна), Чжэньудянь (真武殿, Святилище Совершенного в истине У), Хошэньдянь (火神殿, Святилище божества огня), Хуацзудянь (华祖殿, Святилище патриарха Хуа), Сансиндянь (三星殿, Святилище Трех Звезд), Лэйцзудянь (雷祖殿, Святилище патриарха Громовержца), Цыхандянь (慈航殿, Святилище милостивой покровительницы транспортных средств) и др.

Святилище патриарха Громовержца

К сожалению в кратком очерке невозможно подробно описать все достопримечательности и реликвии монастыря Байюньгуань, а также истории всех божеств и святых, которым здесь поклоняются. Неподалеку от входа в монастырь, на его территории находятся две монастырские торговые лавки.

Святилище милостивой покровительницы транспортных средств

Там для всех желающих богато представлена каноническая и популярная литература по даосизму, материалы об истории монастыря, а также различные религиозные атрибуты, алхимические схемы, магические мечи, статуэтки, астрологические карты и многое другое.

Справочная литература

на китайском языке

1. Большой словарь даосизма (Даоцзяо да цыдянь 道教大辞典), вып. Ассоциацией китайского даосизма совместно с Ассоциацией даосизма провинции Сучжоу (Чжунго даоцзяо сехуй 中国道教协会, Сучжоу даоцзяо сехуй 苏州道教协会), Пекин, 1995.
2. Словарь даосской культуры (Даоцзяо вэньхуа цыдянь 道教文化辞典), Изд-во. древней литературы пров. Цзянсу, Шанхай, 1994.
3. Сводный словарь классики китайского учения даосизма (Чжунхуа даосюэ тундянь 中国道教协会), Хайкоу, 1994.
4. Пекинский монастырь Байюньгуань (Бэйцзин Байюньгуань 北京白云观), вып. Ассоциацией китайского даосизма (Чжунго даоцзяо сехуй 中国道教协会), Пекин, 1994.
5. Первый в среде даосского направления «Совершенной истины» — Пекинский монастырь Белых облаков (Даоцзяо цюаньчжэнь дии цунлинь Бэйцзин Байюньгуань 道教全真第一丛林 北京白云观-), вып. изд-ом монастыря Байюньгуань, Пекин, 1999.
6. Большой словарь китайских слов в 12‑ти томах (Ханьюй да цыдянь 汉语大词典), Шанхай, 1994.
7. Иллюстрированная энциклопедия Даосских божеств «небесно-высокочтимых», «земных бессмертных», приносящих счастье (Даоцзяо тяньцзунь дисянь цзишэнь тушо 道教天尊地仙吉神图说), Пекин, 2006.
8. Иллюстрированная энциклопедия «Тысяча вопросов по культурной традиции китайского даосизма» (Чжунго даоцзяо вэньхуа байкэ 1000 вэнь 中国道教文化百科1000问). Пекин, 2008.

на русском языке

9. Энциклопедия «Мифы народов мира» в 2‑х томах. Москва, 1992.
10. Энциклопедия «Китайская философия». Москва, 1994.
11. Энциклопедия «Духовная культура Китая» в 6‑ти томах. Москва, 2006‑2010.
12. Б. Рычило, М. Солнцев. Пекин. Новый русский путеводитель по достопримечательностям столицы Китая. Москва, 2000.
13. Большой китайско-русский словарь под. ред. проф. И. М. Ошанина в 4‑х томах. Москва, 1983‑1984.
14. Юань Кэ. Мифы древнего Китая. Москва, 1987.

[1] «Три мира» (сань цзе 三界) — в даосизме это мир уровня Неба, мир уровня Земли и мир уровня Человека, которые соответствуют трем ступеням развития в эволюционном процессе. У буддизме это «мир желаний», «мир форм» и «мир отсутствия форм» (прим. пер.).
[2] Что касается термина «Тело Закона» (法身фа шэнь, санскр. дхарма-кайя), здесь имеет место принятие некоторых элементов буддийской философии, однако уже в даосском алхимическом смысле, где «всепроникающее тело Закона» буддизма есть ничто иное, как «мир нефритовой чистоты» даосских бессмертных. Термин «три мира» предыдущего положения также может иметь и буддийские и даосские подтексты.
[3] В дальнейшем мы собираемся перевести весь этот трактат целиком с подробными комментариями, а также представить и всю ту систему практик, которую на самом деле добавил к ней патриарх Цю. это особенно важно в сложившейся сейчас ситуации, чтобы пресечь попытки разного рода сектантов «примазаться» к его популярной школе и, спекулируя на этой популярности, «кодировать» сознание простых людей несуществовавшими в древности практиками с целью получить от этого совершенно невообразимые материальные доходы.
[4] До этого город назывался Яньцзин (燕京), затем Чжунду (中都) и был столицей завоевавших в начале XII в. северную часть Китая чжурчжэней. Чингис‑хан взял город в 1215 году. Сын Чингис‑хана Хубилай, покоривший весь Китай и ставший первым императором монгольской династии Юань (元), перенес сюда в 1263 году столицу уже своей империи, тогда город был переименован в Даду (大都), а в Европе был известен как Ханбалык (汗八里), то есть «ханский город». названия Бэйпин (北平), а затем Бэйцзин (北京) появляются только при правлении последовавшей за монголами китайской династии Мин (明), при этом статус столицы остался за городом уже навсегда.
[5] В отрогах реки Паньси, находящейся в провинции Шэньси, патриарх Чанчунь занимался самосовершенствованием.
[6] Охраняющие с двух сторон врата «цари зверей» — львы обычно разделены по принципу первоначал инь-ян (阴阳), тот, у кого под лапой шар (символ «беспредельности» и изначальной нерасчлененности мира — уцзи 无极, хуньдун 混沌) — самец, у кого под лапой львенок (символ уже порожденного и построенного по принципу «предельности» мира проявленных форм — тайцзи 太极) — самка (прим. пер.).
[7] «Три мира» (сань цзе 三界) — в даосизме это мир уровня Неба, мир уровня Земли и мир уровня Человека, которые соответствуют трем ступеням развития в эволюционном процессе. У буддизме это «мир желаний», «мир форм» и «мир отсутствия форм» (прим. пер.).
[8] Для ознакомления читателя с элементами даосской культуры и даосского мировоззрения мы поместили на сайте статью профессора Пекинского университета Юй Сисяня, посвященную геомантической науке Китая.
[9] Именно в этом храме вывешен перечень всех даосских праздников с датами их проведения по лунному календарю.
[10] «Тайи» (太乙) также обозначает звезду в центральной части Неба и вообще персонификацию Небесного Владыки, в некоторых ипостасях он выступает еще и в качестве Владыки подземного царства.
[11] Подобное испытание есть аналог древнего ритуала стрельбы из лука, когда претенденты на получение высокого чиновничьего ранга перед правителем должны были продемонстрировать свой уровень проявления силы Дэ. Сила, приводящая стрелу в центр мишени, и есть показатель добродетели человека, способного не отклоняться от центра и быть абсолютно бескорыстным и безупречным, подобно Небу, которое «ни с кем не имеет родства» и потому объективно и справедливо.
[12] Полное имя — Хаотянь цзиньцюэ чжицзунь юйхуан дади (昊天金阙至尊玉皇大帝,Великий Нефритово-августейший Владыка Небесных чертогов), в его ведении находится Управление Небом.
[13] Полное имя — Гоучэнь шангун наньцзи тяньхуан дади (勾陈上宫南极天皇大帝,Великий Небесный Августейший Владыка Всевышнего Дворца Южного Полюса Гоучэнь), в его ведении находится Управление Югом.
[14] Полное имя — Чжунтянь цзывэй бэйцзи тайхуан дади (中天紫薇北极太皇大帝,Величайший Августейший Владыка созвездия Цзывэй Северного Полюса на средних Небесах), в его ведении находится Управление Севером.
[15] Полное имя — Чэнтянь сяофа Хоуту-Хуанди ци (承天效法后土皇地祗,Великие Владыки, удостоенные воспринимать волю Небес, Император и Императрица Земли), в их ведении находится Управление Землей.
[16] Под словом «пречистый» (цин 清) здесь понимаются три сущностно «чистых» мира: «Мир абсолютного совершенства нефритовой чистоты» (Юйцин шэнцзин 玉清圣境), «Мир истины высшей чистоты» (Шанцин чжэньцзин 上清真境) и «Мир святых-бессмертных наивысшей чистоты» (Тайцин сяньцзин 太清仙境). Таким образом, понятие «Пречистой троицы» заключает в себе идею «трех сущностно чистых миров» всего Мироздания в целом.
[17] Знаменитая фраза из сорок второй главы (道生一，一生二，二生三，三生万物).
[18] То, что именно Человек рассматривался в мировоззрении китайцев как венец природы, доказывает уже такое базовое понятие как «сань цай» (三才), обозначающее равноправное единство Неба, Земли и именно Человека, а не животных и растений.
[19] Описание схемы и подробный комментарий к ней мы намереваемся представить читателю в отдельном издании.
[20] Одним из ее имен также является Матушка с горы Тайшань (тайшань няннян 泰山娘娘), или Нефритовая дева с горы Тайшань (тайшань юйнюй 泰山玉女), это связано с преданиями о том, что в одном случае она дочь Владыки горы Тайшань, а в другом случае, что именно на этой горе она занималась самосовершенствованием и достигла бессмертия.

(тезисы доклада для выступления на конференции «Китайская философия и современная цивилизация», проводившейся ИДВ РАН в 2005 году)
профессор Юй Чжицзюнь Пекинский Институт инженерно-технической информации

Юй Чжицзюнь в деревне Чэньцзягоу

Истоки кулачного искусства тайцзицюань находятся в Китае, однако исследование и развитие этого искусства в Китае сталкивается со множеством проблем, о которых могут быть не осведомлены зарубежные друзья. До сих пор на вопрос «что же такое тайцзицюань?» не существует какого-то общепринятого определения, каждый трактует по-своему. Доходит до того, что прозанимавшись тайцзицюань много лет, можно так и не узнать, что же это такое.
В Китае больших и малых стилевых ответвлений тайцзицюань насчитывается уже больше сотни, при этом все их представители заявляют именно о своей подлинности и истинности, в то же время нет ни одного общепризнанного образца или стандарта тайцзицюань. Некоторые зарубежные друзья, приезжая в Китай для изучения и исследования тайцзицюань, оказываются, как говорится, «в облаках и тумане на десять верст».
Первая проблема, с которой сталкиваются, историческая – что такое тайцзицюань и кем это искусство было создано.
Второй вопрос – это оздоровительное искусство или боевое, в чем его ценность.
Третий вопрос – содержание тайцзицюань с точки зрения культуры.
Четвертый вопрос – это вопрос кризиса искусства тайцзицюань.
Я хотел бы сначала разобрать первый из этих четырех вопросов, решив его, все остальные вопросы могут решиться сами собой.
Итак, первый вопрос, когда, где и кем было создано искусство тайцзицюань?
Ответ на этот вопрос с точки зрения «официальных кругов» следующий: «В конце династии Мин – начале династии Цин (1647 год) в деревне Чэньцзягоу уезда Вэньсянь провинции Хэнань потомок клана Чэнь в девятом поколении Чэнь Вантин создал искусство тайцзицюань». Такое мнение никогда не имело признания в обществе и этому, по крайней мере, имеется пять причин.
 
Причина первая. Если рассматривать данное утверждение с точки зрения исторической науки, то оно не имеет под собой ни одного исторически достоверного свидетельства. Представители клана Чэнь из Чэньцзягоу выдвигают в качестве таковых три документа: «Хронологические таблицы семей клана Чэнь» (陈氏家谱), «Родословная семей клана Чэнь» (陈氏家乘) и «Длинные и короткие высказывания» (长短句) Чэнь Вантина – все они вызывают серьезное подозрение в поддельности и фальсификации.

a) «Хронологические таблицы семей клана Чэнь» представляли собой чисто схематическое изображение семейных ветвей клана Чэнь с перечислением по отцовской линии имен уже умерших их представителей, помимо этого здесь не было и не могло быть никаких иероглифических текстов. «Хронологические таблицы …» разделены на определенные временные отрезки, где-то по пять поколений (примерно сто лет), после чего прибавляли умерших представителей уже нового рода. «Хронологические таблицы …» Чэнь Синя начинаются с представителя первого поколения – Чэнь Бу (陈卜) и заканчиваются представителем шестнадцатого поколения – самим Чэнь Синем. Чэнь Синь умер в 1929 году (на 18-м году Народной республики). Рядом с его именем есть примечание: «Был просвещен и в гражданской, и в военной областях». Отсюда видно, что ко времени окончательного составления «Хронологических таблиц …» его уже не было в живых, то есть они составлялась где-то после 1929 года. С 1930 по 1931 год в деревне Чэньцзягоу с исследованиями находился Тан Хао [1], и там в семье Чэнь Сэня (другое имя Хуайсань 槐三) [2] он и раздобыл «Хронологические таблицы …». В них еще не было фразы «Мой достопочтимый прадед был совершеннейшим и в грамоте, и в кулачном искусстве, [я] Сэнь утверждаю это». Однако же, имя Чэнь Сэня в «Хронологические таблицы …» уже вставлено, то есть к моменту их составления он тоже уже умер. Тан Хао пошел на хитрую манипуляцию, он намеренно вставил слова уже умершего Чэнь Сэня (Хуайсаня) таким образом, чтобы могло показаться, что Тан Хао получил «Хронологические таблицы …» непосредственно из рук Чэнь Сэня. И здесь возникает вопрос, если к моменту окончательного составления «Хронологических таблиц …» (1929) и Чэнь Синь, и Чэнь Сэнь уже умерли, то значит был кто-то еще, кто писал и оформлял конечный вариант. Тан Хао приехал в Чэньцзягоу сразу после их ухода из жизни (1930), а в руках его оказался только самый последний, вновь составленный вариант. Так кто же написал эти, хранящиеся ныне в Главном ведомстве министерства по физической культуре Китая (в прошлом – Государственный комитет по физической культуре) «Хронологические таблицы семей клана Чэнь»? Ставим здесь большой знак вопроса. А ведь этот человек и является ключевой фигурой, именно он в отношении Чэнь Вантина и других представителей его клана стал приписывать к родовым схемам побочные комментарии типа: «основоположник кулачной техники клана Чэнь, а также техник с мечом-дао и копьем, имел навыки владения большой боевой алебардой дадао», «мог преподавать кулачное искусство», «был учителем кулачного искусства», «был кулачным бойцом», «был одним из лучших учителей кулачного искусства», «его кулачное искусство было самым совершенным», «вся семья была кулачными бойцами», «мастерство владения кулачным искусством очень высокое», «обладал волшебными руками», «занимался областью воинских искусств», «его кулачное мастерство было непостижимо волшебным», «был одинаково просвещен и в военной, и в гражданской областях». Некоторые полагают, что этим человеком был Чэнь Сэнь. Но это невозможно, так как в этой «Хронологии умерших людей» уже есть его имя, что означает, что к моменту составления данной версии он уже скончался, а как мертвый человек мог начать вписывать побочные комментарии?
Возникает подозрение, а не был ли этим человеком сам Тан Хао? Ведь после посещения им Чэньцзягоу в 1930–1931 гг, он увез «Хронологические таблицы семей клана Чэнь» из семьи Чэнь Сэня в Шанхай, где они и хранилась у него дома вплоть до самой его смерти в 1959 году, и только после этого были переданы на хранение в Спецхран Государственного комитета по физической культуре. «Хронологические таблицы …» находились в его руках почти 30 лет. А ведь Тан Хао был по натуре человеком, у которого не было строгого отношения к историческим документам и которому ничего не стоило своевольно подправлять их, эта практика им часто использовалась.
Но почему же не было напрямую вписано слово «тай­цзицюань»? Одной из очевидных причин этого являлось то, что к «Хронологическим таблицам семей клана Чэнь» была добавлена «Родословная семей клана Чэнь». Автором «Родословной…» считается Чэнь Синь (1849–1929). В Китае такой жанр, как «Семейные родословные» (家乘), обычно является неким приложением-пояснением к «Семейным хронологическим таблицам» (家谱), именно сюда записываются сведения о славных делах предков, чем они были знамениты. Поначалу у семей клана Чэнь из Чэньцзягоу не было своей «Семейной родословной» и только Чэнь Синь написал ее. Но там, кроме записей о тайцзицюань, ни о каких делах предков нет ни слова, как будто семьи клана Чэнь ничем больше в жизни не занимались, как только тренировались тайцзицюань. Чэнь Синь начинает свое повествование с Чэнь Вантина и завершает его Чэнь Яо (陈垚) [3], причем все здесь возводятся в ранг корифеев тайцзицюань. Что касается побочных комментариев к «Хронологическим таблицам …» и «Родословной …», то они изумительно похожи, также начинаются с Чэнь Вантина и написаны одним человеком, причем написаны уже после составления Чэнь Синем «Родословной …». Однако самым большим просчетом этого человека стало то, что у него до Чэнь Вантина нет в семьях клана Чэнь в Чэньцзягоу никого, кто бы изучал хоть какое-нибудь кулачное искусство. Тут снова возникает вопрос – откуда тогда у Чэнь Вантина взялось кулачное искусство, не свалилось ли оно сразу с неба? Тан Хао говорит, что семьи клана Чэнь из Чэньцзягоу никогда не учились «пришлым» методам кулачного искусства, но ведь это абсолютная чепуха! Рукописи «Записей о кулачном искусстве и искусстве владения оружием в клане Чэнь» (陈氏拳械谱) из так называемых «Зала совершенствования в письменах» (文修堂) и «Зала двух первоидей» (两仪堂) [4] клана Чэнь в деревне Чэньцзягоу однозначно говорят о том, что подавляющая часть использовавшихся в нем кулачных техник, техник владения мечем-цзянь, мечем-дао, пикой, палкой и шестом взята из направления Шаолиньского кулака. Среди входящих туда записей наиболее известными являются «Собрание речитативов из канона о кулачном искусстве» (拳经总歌), где буквально все списано с «Новой книги анналов и записей» (纪效新书) [5] – труда знаменитого генерала Ци Цзигуана, возглавившего в минскую эпоху борьбу с набегами японских пиратов. Таким образом можно прийти к окончательному утверждению, что все побочные комментарии в «Хронологических таблицах семей клана Чэнь» являются подделкой, сфабрикованной кем-то из людей более позднего времени.
б) Второй документ, свидетельствующий относительно поддельности «Родословной семей клана Чэнь» Чэнь Синя.
Самым важным доказательством являются слова, написанные в труде Чэнь Синя «Пояснения к иллюстрациям тайцзицюань клана Чэнь» (陈氏太极拳图说): «Чэнь Бу
(представитель первого поколения клана Чэнь в деревне Чэньцзягоу) обучал своих детей и внуков пути-дао переваривания-усвоения еды и питья, принцип его коренился в механизме великого предела тайцзи, отсюда возникло и название кулачного искусства – тайцзицюань». И в «Родословной семей клана Чэнь» у Чэнь Синя говорится: «Чэнь Вантин прекрасно разбирался в тайцзицюань» (精太极拳). Судя по этим словам, вовсе не Чэнь Вантин был создателем тайцзицюань. Однако это не помешало официальным чиновничьим кругам Китая взять на себя право заявить в официально
изданном труде по боевому искусству «Энциклопедии китайского ушу» (中国武术百科全书), что искусство тайцзицюань пошло от Чэнь Вантина. Так кто же из них несет чушь – Чэнь Синь или китайские чиновники? На самом деле – обе стороны. Из-за того, что в помещенных в «Родословной…» Чэнь Синя в «Длинных и коротких высказываниях»
Чэнь Вантина есть фраза о том, что «на досуге от скуки создаю кулачное искусство», чиновники окончательно решили, что именно Чэнь Вантин создал тайцзицюань. При этом получается, что они отрицают сведения Чэнь Синя относительно создания тайцзицюань Чэнь Бу и признают за доказательство «Длинные и короткие высказывания» в той же самой его «Родословной…». Здесь нарушается всякая логика!
в) «Длинные и короткие высказывания» в труде Чэнь Синя также являются подделкой.
В «Родословной…» «Длинные и короткие высказывания» подаются Чэнь Синем как якобы оставшиеся от самого Чэнь Вантина. Доказательством того, что все высказанное здесь Чэнь Синем – подделка, служат помещенные сюда направленные против цинской династии, подстрекающие к мятежу стихи. В стихах, например, есть такие фразы: «И успех ничего не значит, и пораженье тоже» (成也无关，败也无关, «И к подъему [новой династии] безучастен, и к увяданию [старой] тоже» (兴也无干，废也无干). Чэнь Вантин жил в эпоху правления императоров цинской династии под
девизами «Шуньчжи» и «Канси», это было время, когда только что пришедшая к власти маньчжурская династия всеми силами упрочивала свой режим. В то время императорским двором была учреждена специальная правительственная комиссия по «литературной инквизиции» для «великого подъема» (大兴文字狱) [6], целью которой были репрессии и подавление всех антицинских настроений среди представителей культурных слоев предыдущей минской династии. Любой культурный человек при малейшем высказывании недовольства против правящего маньчжурского режима тотчас уничтожался, зачастую со всей семьей (девять колен). «Культурная инквизиция» просуществовала до периода правления императора под девизом «Цяньлун». Острие парных иероглифов «успех (成) – пораженье (败)», «подъем (兴) – увядание (废)» направлено непосредственно на режим цинской династии, здесь «Длинные и короткие высказывания» говорят также о том, что цинская династия есть ничто иное, как всего лишь «сон в Ханьдане». «Ханьданьский сон» (邯郸梦) – это рассказ об одном бедном студенте, проживавшем в местечке Ханьдань (ныне — город Ханьдань в провинции Хэбэй) в маленькой гостиннице, хозяйка которой готовила ему как-то в котелке пшенную кашу. Он заснул и увидел сон, в котором он невероятно разбогател, стал крупным чиновником, жена и наложницы нарожали ему детей, сыновей и внуков был полный дом. От переполнявшей его радости он громко рассмеялся и вдруг проснулся, все разом исчезло, оказывается, это был всего лишь сон. За это время и каша в котелке еще не успела свариться. Эту известную в Китае аллегорию наряду с «ханьданьским сном» также еще называют «сном несбыточных надежд» (黄梁梦). В «Длинных и коротких высказываниях» метафора «ханьданьского сна» используется в том смысле, что «успех цинской династии и поражение минской», «подъем цинской династии и увядание минской» — это всего лишь краткий сон. Абсолютно невозможно, чтобы такое злое, оскорбительное и агрессивно настроенное по отношению к цинской династии произведение, как «Длинные и короткие высказывания», могло быть написано Чэнь Вантином и спокойно передаваться из рода в род вплоть до эпохи Чэнь Синя. Весь клан Чэней уже давно был бы цинскими властями уничтожен полностью. К тому же на надгробной плите Чэнь Вантина совершенно четко выгравировано слово цинсяншэн (清庠生) [7], то есть это звание означает мелкого чиновника ранга сюцай (秀才) во время правления династии Цин. Смысловое значение слова «сюцай» – «выдающийся своими талантами человек» (优秀人才). Если же во времена правления цинской династии под девизом «Канси» он считался «выдающимся своими талантами человеком», то он никак не мог написать такие антицинские стихи, которые содержатся в «Длинных и коротких высказываниях». Очевидно, что имя Чэнь Вантина приписал «Длинным и коротким высказываниям» Чэнь Синь. Когда Чэнь Синь составлял свою «Родословную…», на смену низложенной цинской династии уже пришла Народная Республика Китая, в это время нападки на погибшую династию стали абсолютно безопасными.
Что касается фальсификации истории тайцзицюань в семьях клана Чэнь из Чэньцзягоу, существует ряд непосредственных материальных исторических свидетельств, которые они намереваются уничтожить. А может быть, уже уничтожили. Такими свидетельствами являются надгробия с могил деревенских представителей семей клана Чэнь. Ни на одном из них не было слова «тайцзицюань». Сейчас осталась надгробная стелла основателя первого поколения клана Чэнь – Чэнь Бу, установленная его внуками, но на ней при перечислении его заслуг нет ни слова из того, что написано у Чэнь Синя, нет слов о «пути-дао переваривания-усвоения еды и питья, принцип которого коренился в механизме великого предела тай­цзи, откуда возникло и название кулачного искусства — тай- цзицюань». Еще сохранилась надгробная плита на могиле Чэнь Вантина, установленная его сыновьями на 39-м году правления под девизом «Канси», на ней выгравировано слово «цинсяншэн» и нет никакого слова «тайцзицюань», более того, там вообще нет иероглифа цюань 拳 [8]. Эти надгробия ясно свидетельствуют о том, что все словосочетания типа «мастер кулачного искусства» (拳师), «прекрасно разбирался в тайцзицюань» (精太极拳) и многие другие, имеющие место в «Хронологических таблицах…» и «Родословной…», были сфальсифицированы представителями последних поколений клана Чэнь из Чэньцзягоу и только после того, как Ян Лучань с сыновьями, попав в столицу, начал преподавать тайцзицюань и добился необычайной славы. Ныне в Чэньцзягоу изготовили новые могильные надгробия и на каждой плите уже выгравировано слово «тайцзицюань». Это еще один пример, как там продолжается подделка исторических материальных и культурных памятников, и это крайне ошибочно. Именно это как раз и является свидетельством того, что не ими создан тайцзицюань.

Причина вторая. Вопрос права интеллектуальной собственности Чэньцзягоу на боевую технику.
а) Представителями китайского официального чиновничества труд Чэнь Вантина «Собрание речитативов из Канона о кулачном искусстве» (拳经总歌) помещен в разряд классических произведений по тайцзицюань, однако его 22 абзаца целиком переписаны из «Новой книги анналов и записей» (纪效新书) генерала Ци Цзигуана. Это серьезное нарушение авторских прав Ци Цзигуана.
б) Что касается искусства тайцзицюань клана Чэнь (комплекс «взрывных ударов» паочуй), то здесь из 32 позиций длинного кулака «Канона о кулачном искусстве» Ци Цзигуана взяты 29, и именно из них-то и было составлено искусство «взрывных ударов клана Чэнь» (陈氏炮捶), которое сегодня стали называть «тайцзицюань клана Чэнь». При этом представители семей клана Чэнь утверждают, что именно они создали искусство тайцзицюань. Но тогда здесь опять возникает нарушение прав интеллектуальной собственности. Если, скажем, сегодня вы бы попытались без спросу присвоить хотя бы одну позицию, не говоря уже о 29 из 32-х, то это бы вам с рук не сошло.
в) Четвертая часть комплекса паочуй целиком взята из шаолиньского комплекса хунцюань (少林红拳).
г) Методы использования копья клана Чэнь взяты из комплекса «24-х позиций с копьем семьи Ян» (杨家枪法二十四势) и комплекса «копье восьми матерей» (八母枪); из «восьми приемов копьем Хуань-хоу» (桓侯八枪) в Чэньцзягоу удалось заполучить только четыре, а сейчас и еще один потеряли.
д) Методы использования палки клана Чэнь взяты из шаолиньского комплекса с шестом фэнмобан (少林风魔棒).
е) Наиболее серьезным нарушением авторских прав можно считать и то, что трактаты Чэнь Чансина «Суждение о 10 главных требованиях» (十大要论) и «Слова о требованиях к применению боевого искусства» (用武要言) целиком списаны с трактатов направления синъицюань – «Суждения о девяти требованиях» (九要论) и «Методы рукопашного боя» (交手法).

Причина третья. Представители тайцзицюань клана Чэнь не признают классическим фундаментальный трактат Ван Цзунъюэ «Суждение о тайцзицюань» (太极拳论), пытаются фальсифицировать историю и представить ее таким образом, что будто бы Ван Цзунъюэ приезжал в Чэньцзягоу, чтобы учиться тайцзицюань клана Чэнь.

Причина четвертая. Чэнь Синь выдвинул в качестве теоретической основы своей кулачной техники схематические построения «плана [из Желтой] реки (хэ ту 河图) и документа [из реки] Ло (ло шу 洛书)», чем полностью изменил «учение о первоначалах инь-ян механизма тайцзи» (太极阴阳学说), которое лежит в основе искусства тайцзицюань. Взяв схемы «Хэ ту» и «Ло шу» в изображении комментатора сунской эпохи Чжу Си, он закрутил круг тайцзи в спираль и впервые выдвинул понятие так называемой «силы спирального кручения» (чансыцзинь 缠丝劲), объявив при этом, что «тайцзицюань – это всего лишь способы использования принципа спирального кручения» (太极拳缠丝法也). А это на самом деле есть доказательство того, что тай­цзицюань клана Чэнь не пользуется базовой теорией «учения о механизме тайцзи» (太极学说), а потому и никак не может являться искусством тайцзицюань, это может быть только «чансыцюань» (缠丝拳) (кулачное искусство спирального кручения). Кулачное искусство данного типа создано именно Чэнь Синем, и оно не имеет никакого отношения ни к Чэнь Чансину, ни тем более к Чэнь Вантину. Ведь до Чэнь Синя вообще не существовало таких введенных им понятий, как «сила спирального кручения» (缠丝劲), «эссенция спирального кручения» (缠丝精), «способы спирального кручения» (缠丝法) и т. д. и т. п.

Причина пятая. В тайцзицюань клана Чэнь отрицается необходимость самих основ традиционной культуры Китая.
А если нет культурных основ, то все их мастерство превращается в типичный образец техники обыкновенного дикого кулачного мордобоя, который не имеет ничего общего с целями истинного тайцзицюань. То, к чему стремится последователь тайцзицюань, это «возвышенное благородство» (高尚), «высочайший культурный уровень» (高雅), «выдающиеся достижения» (高超), которые строются на таких семи китах традиционной культуры, какими являются механизм тайцзи «Канона перемен» (易之太极), учение о Пути-дао и Благой силе добродетели-дэ Лао-цзы (老子的道德), нормы благопристойности-ли конфуцианцев (儒家之礼), позиционная стратегия школы военных (兵家之势), медицинская теория об энергетических каналах и меридианах (医家之经络), даосские практики даоинь и туна (道家之导引吐纳), воинское учение о статическом и динамическом состояниях (武学之动静) – именно это и есть подлинный фундамент древнего китайского боевого искусства. История развития искусства тайцзицюань насчитывает уже три тысячи лет, оно все пропитано китайской традиционной культурой, китайской цивилизацией. Это именно та цивилизация, которую абсолютно не понимают отставшие в своем культурном развитии, скрытные и замкнутые роды клана Чэнь из Чэньцзягоу. Клан Чэней, исходя из своей коммерческой выгоды, пытается трехтысячелетнюю историю формирования искусства тайцзицюань, происходившего вместе с историческим развитием самой китайской цивилизации, превратить в частную собственность одного клана с одной фамилией – это антиисторическое и крайне бесчестное (不道德) деяние.
Решение вопросов истории тайцзицюань на самом деле не представляет никакой особой сложности. Здесь всего лишь нужно, чтобы чиновники Министерства физической культуры КНР дали возможность китайским историкам объективно исследовать все документы, исторические свидетельства и остатки памятников материальной культуры, которые имеются в Чэньцзягоу, после научной их оценки уже можно вынести окончательное и точное заключение. Однако китайские чиновники не желают этого делать, потому что они уже решили в Международный комитет ООН по культуре заявить именно Чэньцзягоу в качестве одного из драгоценных видов «мирового культурного наследия».
В настоящее время в Китай для проведения исследований в области истории тайцзицюань приезжают независимые зарубежные ученые и они приходят к совершенно другим выводам, нежели официальные китайские чиновники. Можно назвать имена таких исследователей, как, например, англичанин Дэн Доккерти, российский профессор Андрей Милянюк, американец Дуглас Вайл и др.
То обстоятельство, что в Китае сейчас не существует возможности объективного исследования тайцзицюань, дает шанс для такого всестороннего и глубокого научного исследования зарубежным ученым, в результате которого они смогут придти к окончательным и подлинным выводам. Именно на это надеются широкие круги почитателей этого искусства в Китае.

Список справочной литературы

1. У Тунань. «Суждения общего характера о национальном боевом искусстве» (吴图南。国术概论). Перепечатка
издательства Чжунго шудянь по изданию Шанъу иньшугуань, 1991.
2. У Тунань. «Национальное искусство тайцзицюань в научном изложении» (吴图南。科学化的国术太极拳, Шанъу иньшугуань, 1931).
3. У Тунань (изложение), Ма Юцин (редакция и издание). «Исследования по тайцзицюань» (吴图南讲，马有清编。太极拳之研究). Гонконг, Шанъу иньшугуань, 1984.
4. Ян Чэнфу и другие авторы. Сборник «Избранные труды по тайцзицюань» (杨澄甫。太极拳选编), Перепечатка издательства Чжунго шудянь, 1984.
5. «Энциклопедия тайцзицюань» (太极拳全书) [9]. Жэньминь тиюй чубаньшэ, 1988.
6. Чэнь Яньлинь. «Общее издание комплекса тайцзицюань, комплексов с палашом, мечом, палкой а также парных форм рукопашного боя» (陈炎林。太极拳刀剑杆散手合编). Перепечатка издательства Шанхай шудянь, 1988.
7. Чэнь Цзифу [10]. «Обобщенные материалы по тайцзицюань стиля Чэнь» (陈绩甫。陈式太极拳汇宗). Перепечатка издательства Чжунго шудянь, 1988.
8. «Канон кулачного искусства» (拳经). Перепечатка издательства Тяньцзинь гуцзи шудянь, 1987.
9. «Нынедействующие правила проведения соревнований по тайцзи туйшоу» от 1990 года, утверждены Государственным комитетом по физической культуре (1990 年«太极推手暂行竞赛规则», 国家体委审定).

[1] Тан Хао (1897 – 1959), родом из провинции Цзянсу, получил юридическое образование в Японии, активно поддерживал создание спортивного ушу в Китае, пропагандировал «упрощение» тайцзицюань и «ускоренные» методы его изучения на основе принципов «быстрее, лучше, экономнее». Выступал против «суеверий» относительно авторства Чжан Саньфэна по отношению к тайцзицюань и Боддхидхармы по отношению к шаолиньскому кулачному искусству. Написал ряд статей и книг по истории развития различных направлений ушу. Занимал важные чиновничьи должности в Спорткомитете и партийных структурах КНР.

[2] Родной брат Чэнь Синя.

[3] Второй брат Чэнь Синя.

[4] Эти два «Зала» представляли собой конторы переписчиков, где за деньги переписывали все местные и клановые рукописи.

[5] «Канон о кулачном искусстве» (拳经) входит в эту книгу.

[6] Известный российский синолог Б. Г. Доронин, специально исследовавший этот отрезок времени, в своей монографии «Историография императорского Китая XVII–XVIII вв.» пишет, что цинская «литературная инквизиция» по масштабам, интенсивности и жестокости не имела себе равных во всей истории Китая (изд. СПб, Университет, 2002, с. 25–26).

[7] Выпускник цинской сельской начальной гимназии.

[8] Иероглиф цюань означает кулачное искусство вообще.

[9] Сборник книг по пяти стилям тайцзицюань. В издании собраны основные труды по различным стилям тайцзицюань: Шэнь Цзячжэнь, Гу Люсинь «Тайцзицюань стиля Чэнь» (沈家楨 ，顧留馨。陳式太極拳, перепечатка с издания 1963 г.), Фу Чжунвэнь «Тайцзицюань стиля Ян» (傅鐘文。楊式太極拳, перепечатка с издания 1963 г.), Сюй Чжии «Тайцзицюань стиля У» (徐致一。吳式太極拳, перепечатка с издания 1958 г.), Хао Шаожу, Хао Юэжу «Тайцзицюань стиля У» (郝少如，郝月如。武式太極拳, перепечатка с издания 1961 г.), Сунь Цзяньюнь «Тайцзицюань стиля Сунь» (孫 劍雲。孫式太極拳, перепечатка с издания 1957 г.).

[10] Другое имя Чэнь Чжаопи (陳照丕).