Рубрика: Учителя

У Тунань в возрасте 98 лет

Мастер У Тунань родился в Пекине 23 января (по лунному календарю) 1884 года в семье военных высшего ранга (происхождение и место приписки семьи в провинции Ляонин, причислена к Левому знамени Харчинского хошуна Внутренней Монголии). По национальности — монгол рода Улахань (乌拉汗) с именем Улабу (乌拉布), впоследствии, во время Синьхайской революции в 1911 году принял китайский фамильный знак У (吴) и имя-мин Жунпэй (荣培), однако более известен под именем-цзы Тунань (图南). Его дед – заслуженный боевой генерал, князь Цзымин-гун (子明公), по имени Сянкуй (祥煃) получил первый из трех высших разрядов Цинской династии и относился к так называемой категории сановников охраны, носивших меч-дао при сопровождении первых лиц государства (三品一等带刀护卫). Отец У Тунаня – князь Лицюань-гун (丽泉公) по имени Цинбинь (庆滨) занимался преподаванием воинского искусства.

Так как родители У Тунаня были людьми уже довольно преклонного возраста, сын родился слабеньким с большим количеством врожденных хронических заболеваний. Среди этих заболеваний были эпилепсия, астма, гепатит, туберкулез легких, худосочность, малокровие, левая нога была короче правой на семь сантиметров, а цвет кожи — желто-зеленый. Дети боялись играть с ним, а родители серьезно беспокоились, что долго он не проживет. Специально был приглашен знаменитейший врач того времени, заведующий императорской больницей господин Ли Цзыюй (李子裕), который прилагал все усилия для лечения мальчика и тот потихоньку стал поправляться. Именно по совету этого врача для скорейшего выздоровления дед приказал отцу отдать внука в школу кулачного искусства (цюаньфан 拳房) «внутреннего» направления (нэйцзя 内家).

Школой руководил мастер Цюанью (全佑), служивший телохранителем в охране дворцовой резиденции Дуаньванфу (端王府) принца маньчжурской династии Цзай И (载漪). Цюанью, в роду которого также имелась монгольская кровь[1], уже будучи сильным бойцом изучал тайцзицюань сначала у основателя стиля Ян (杨式) – Ян Лучаня (杨露禅), а затем у его сына Ян Баньхоу (杨班侯). И вот с 1893 года в возрасте девяти лет У Тунань стал учиться искусству тайцзицюань у сына Цюанью — мастера Айшэня (爱绅), прозванного Цзяньцюанем (鉴泉), также впоследствии принявшего китайский фамильный знак У (吴) и именно под этим знаком основавшего свой стиль тайцзицюань. Восемь лет проучился у него У Тунань, став его первым учеником, в результате в совершенстве овладел базовым тренировочным комплексом «фиксированных позиций» (ляньцзя 练架, динши 定式), практикой «толкания руками» (туйшоу 推手) и оружием. Для слабого болезненного мальчика это были очень нелегкие годы тренировок. Особенно тяжело давалась фиксация между движениями форм, составляющих тренировочный комплекс. После каждой фазы движения необходимо было останавливаться и замирать в полной неподвижности, отсчитывая шесть вдохов и шесть выдохов. Таким образом, выполнение комплекса из восьмидесяти с лишним форм растягивалось на целые часы, пот лился ручьями в независимости от времени года, мышцы болели и не было сил терпеть. Однажды, изнуренный тренировками, У Тунань решил броситься в колодец и покончить с собой. Увидя это, У Цзяньцюань сказал: «хочешь от болезней излечиться, и в то же время боишься трудностей, никчемный ты человек». Эти слова сильно задели самолюбие У Тунаня, в нем вскипела кровь воинственных предков, дошедших до самой Европы, взыграло чувство национальной гордости, он поклялся не уронить высокого звания монгола и с утроенной силой взялся за тренировки. Прежде всего он освоил так называемое «мастерство расслабления» (сунгун 松功), без которого вообще невозможно постижение искусства тайцзицюань. Затем один за другим прошел три стадии освоения боевого мастерства, а именно – уровень технического выполнения приемов (чжаогун 着功), уровень овладения внутренней силой (цзиньгун 劲功) и уровень использования внутренней энергии (цигун 气功). Что касается последнего, его не следует путать с обычным искусством цигун, которое практикует множество китайцев в целях оздоровления организма. Это было особое тайное искусство для боевого применения. У Тунань обрел способность направлять внутреннюю энергию в любую часть тела, превращая ее в смертельное оружие. Вскоре все болезни отступили, кости ног сравнялись, а сам У Тунань превратился в способного, подающего большие надежды бойца тайцзицюань.

За год до смерти Цюанью, в 1901 году по рекомендации У Цзяньцюаня У Тунань поступает в ученики к внуку Ян Лучаня — мастеру Ян Шаохоу (杨少侯) под руководством которого в течении четырех лет овладевает прикладным малоамплитудным скоростным комплексом (юнцзя 用架, сяоцзя 小架, куайцзя 快架) и тем, чем более всего славился Ян Шаохоу — «пространственной» (дистанционной) силой (линкунцзинь 凌空劲). Однако эти четыре года несмотря на хорошее базовое мастерство дались У Тунаню также очень нелегко. Ян Шаохоу был известен как невероятно жесткий боец, любивший «стрелять в людей внутренней силой», по этой причине далеко не каждый решился бы у него учиться, опасаясь за свое здоровье, а то и за саму жизнь. Ян Шаохоу согласился давать У Тунаню частные уроки, он приходил в богатый роскошный дом его родителей, приказывал запереть ставни и двери специально отведенного для тренировок павильона и начинал по своему жестоко но справедливо обучать реальному бою. Каждый удар Ян Шаохоу либо валил навзничь, либо отбрасывал в стену, иногда очень трудно было сдержать боль, но услышав стон, мастер гневно кричал: «что такое, неужто нет воли?!», а У Тунань только торопился прокричать в ответ: «есть воля, есть, не сомневайтесь!». Свою волю и устремленность к победе У Тунаню также пришлось продемонстрировать когда ему приказали исполнять скоростной комплекс малоамплитудных движений под составленными в ряд тяжелыми столами из красного дерева. Комплекс этот следовало выполнять в очень низких стойках и любая попытка хоть чуть-чуть распрямиться влекла за собой удар головой о массивные деревянные перекрытия. Однако юноша достойно прошел все испытания, чем снискал благосклонность строгого учителя, который в награду передал ему главную тайну семьи Ян – секретную технологию тренировки «дистанционной силы».

Когда Ян Шаохоу увидел, что У Тунань в полной мере освоил все, чему он его учил, то сразу же заявил, что больше нет смысла в частных занятиях и далее юноша должен развиваться уже самостоятельно. Многие мастера тогда жили только за счет преподавания ушу, но Ян Шаохоу всегда отличался благородством, несмотря на уговоры, он не позволил себе продолжать получать немалые деньги за обучение ученика, который уже всему научился, однако он до конца дней оставался другом семьи У Тунаня и как почетный гость приходил к ним на все праздники и семейные торжества. Дружеские отношения сложились у У Тунаня и с другими учениками Ян Шаохоу – Тянь Чжаолинем (田肇麟) и Лю Сичжэ (刘希哲).

Одновременно с изучением кулачного искусства У Тунань учится в Пекинском столичном университете (京师大学) сразу на нескольких факультетах, постигая как классическую традиционную науку Китая, так и последние достижения западной науки. Одним из главных учителей стал для него тот самый знаменитый врач Ли Цзыюй, лечивший его в детстве. Именно Ли Цзыюй посвятил У Тунаня в тайны китайской медицины и древнего «учения о вскармливании жизни» (яншэнсюэ 养生学). В последующие годы У Тунань развивает навыки, полученные от своих учителей, глубоко изучает классические труды по теории тайцзицюань, «Канон Перемен» («И цзин» 易经), исторические материалы, а в 1911 году, в период Синьхайской революции уже и сам пишет работу «Суждение о практике расслабления» («Сунгун лунь» 松功论) и свой знаменитый «Речитатив о пространственной силе» («Линкунцзинь гэ» 凌空劲歌), проливающий свет на это таинственное мастерство тайцзицюань и на этапы его тренировки. Вот текст самого речитатива:

Речитатив о силе-линкун

В конце года «Синьхай»[2] написано Улабу[3] в городе Пекине.

Промеж Лучанем, Баньхоу, Мэнсянем[4] – тремя поколениями, от сердца к сердцу нелегко было передавать [мастерство силы] линкун.

Сегодня я раскрою их секрет, проникнем во всех подробностях в его простоту, подобную простому переворачиванию ладони.

По той причине, что передача данного мастерства происходила только изустно, до сих пор оно широко не раскрывалось людям.

И тем не менее мне посчастливилось, милость учителя так была необычайно велика, что он обучил меня всем этапам его [обретения].

Сегодня я поясню их смысл, чтобы сократить время и сделать более удобной передачу [мастерства].

Сначала необходимо вытренировать в руках «силу клевка-зацепа» (чжоцзинь啄劲), тогда уже не составит трудности тренировка «силы вибрации» (данцзинь 荡劲).

[Две] силы: «ли» (離 отдаления) и «кун» (空 пространства) изучаются вместе, для полноты тренировки важны еще [метод дыхания] «хэн-ха» (哼哈) и «транспортировка энергии-ци» (юньци运气).

И то и другое – все вместе с дыханием нужно соединить в единое целое, тогда через [многократные] повторения [ваша способность] «выводить из равновесия» (цяньдун牵动) станет естественной.

Теперь уже можно приступать к изучению силы-линкун и упорно оттачивать мастерство один-два года.

Тогда руки и ноги [противника] будут плясать как вы пожелаете, достигнув этого, можно назвать мастерство завершенным.

Несмотря на полученное мастерство, У Тунань не прекращает учиться, его пытливая натура стремится узнать как можно больше о других стилях ушу, он обучается у знаменитого хэбэйского мастера Чжан Цэ (张策) искусству тунбэйцюань (通背拳), с помощью других известных мастеров он получает практические и теоретические знания по таким направлениям, как синъицюань (形意拳), багуачжан (八卦掌), шаолиньцюань (少林拳), таньтуй (潭腿), дитанцюань (地躺拳), шуайцзяо (摔跤) и др. Много времени отдает изучению национальных монгольских и китайских видов борьбы и тому, как им может противостоять искусство тайцзицюань. Затем его внимание привлекли так называемые «мягкие» стили (жоуцюань 柔拳), имеющие место во многих «внешних» направлениях (вайцзя 外家) китайского ушу. Тем более, что некоторые представители их сами стремились познакомиться с таким «мягким» стилем «внутреннего» направления (нэйцзя 内家), которым является тайцзицюань. Так, например, к У Тунаню и его товарищу Ян Юйтину (杨禹廷, ученик мастера Ван Маочжая 王茂斋, учившегося у Цюанью) часто в гости приходил патриарх стиля мицзунцюань (密宗拳, полное название мицзундабэйтолоницюань 密宗大悲陀罗尼拳) – буддийский монах Цзиюнь (奇云和尚). Этот стиль, считавшийся высшим уровнем шаолиньского боевого мастерства, имел также название «шаолиньский мягкий кулак» (шаолинь жоуцюань 少林柔拳), отчего многие путали его с тайцзицюань. Цзиюню и У Тунаню было интересно сравнить свои стили между собой а также с другими «мягкими» стилями других школ. Тогда У Тунань обнаружил, что при всей своей «мягкости» ни один из этих стилей не использует уникальную специфику методов тренировки и основополагающие принципы боя тайцзицюань. При этом, несмотря на всю «секретность» представителей традиционных школ и нежелание раскрывать друг другу секреты своего мастерства, они, идя навстречу новым веяниям изменяющегося Китая, все же довольно легко шли на контакт с этим молодым ученым, патриотом Китая, пропагандировавшим идею самоусиления и возрождения покоренной страны из кабалы европейской политики. Один из способов для решения этой задачи У Тунань видел в подъеме национального духа, национального самосознания и физического здоровья нации через массовые занятия национальными видами боевых искусств. Такая же цель после Синьхайской революции стояла и перед правительством молодой Китайской Республики, которое стало всячески способствовать развитию «национального искусства» (гошу 国术, так тогда называли китайское боевое искусство ушу 武术) и даже на государственном уровне финансировало открытие Национальной школы боевых искусств (гошугуань 国术馆), куда одними из первых в качестве преподавателей были приглашены учителя У Тунаня – мастера У Цзяньцюань и Ян Шаохоу. Сам У Тунань активно участвует в процессе обновления страны, находится в гуще всех событий.

Кроме того, он начинает исторические исследования в области возникновения и развития стилей китайского ушу, изучает исторические источники, отправляется в научные экспедиции по всему Китаю, его блестящее университетское образование помогает ему в этом. Еще в 1908 году друг У Тунаня – Чжан Цзюньси (张君熙) преподнес ему в дар древнюю полуистлевшую рукопись трактата XVII в. «Суждение об истоках мастерства тайцзи, передаваемого в клане Сун» (宋氏家传太极功源流支派论), написанного мастером Сун Юаньцяо (宋遠橋). В этом трактате помимо исторических сведений о первых создателях тайцзицюань, таких как Ли Дао-цзы (李道子), Сюй Сюаньпин (许宣平), Чжан Саньфэн (张三丰), Чжан Сунси (张松溪) и др., содержится описание всей системы теоретических и практических основ данного искусства. Многие составные части трактата непосредственно перекликаются с классическими произведениями по тайцзицюань из сборника трактатов Ван Цзунъюэ (王宗岳). У Тунань собственноручно прекрасным каллиграфическим подчерком сделал шесть списков этого ценнейшего трактата, два из них он в первую очередь преподнес своим учителям У Цзяньцюаню и Ян Шаохоу, а остальные подарил их друзьям – мастерам Сюй Юйшэну (许禹生, другое имя Сюй Лунхоу 许龙厚 – заместитель директора Национальной школы боевых искусств, ученик ученика основателя стиля багуачжан Дун Хайчуаня 董海川 – Лю Фэнчуня 刘风春 и сына Ян Лучаня – Ян Баньхоу), Лю Цайчэню (刘彩臣), Лю Эньшоу (刘恩寿) и Цзи Цзысю (纪子修, другое имя Цзи Дэ 纪德 – ученик одного из трех лучших учеников Ян Лучаня – Лин Шаня 凌山). В 1916 году, в год смерти пытавшегося восстановить в Китае монархию военначальника Юань Шикая (袁世凯), вышеупомянутым мастерам довелось встретиться с личным сектерарем и телохранителем великого диктатора – Сун Шумином (宋书铭), который оказался потомком написавшего трактат Сун Юаньцяо. Сун Шумин в совершенстве владел искусством тайцзи своего клана и у него также хранилась аналогичная рукопись семейного трактата. У Тунань принес для сверки свою рукопись и они оказались почти полностью идентичными. А мастерство тайцзи уже довольно пожилого Сун Шумина оказалось просто волшебным, все, кроме Ян Шаохоу, попросились к нему в ученики. Только Ян Шаохоу и Сун Шумин не смогли тогда «достать» друг друга в поединке. Остальных, включая У Цзяньцюаня, Сун Шумин принял в ученики с единственным условием – не передавать это искусство вовне. Они, к сожалению, выполнили это условие, а древнее даосское искусство «37-ми форм тайцзи» (太极三十七式) на Сун Шумине и прервалось. Лишь в стиль тайцзицюань У Цзяньцюаня были включены некоторые его элементы, определившие особую, отличную от других специфику боевой техники. У Тунаню также посчастливилось прикоснуться к секретам искусства Сун Шумина. Увлеченный историческими преданиями трактата Сунов, У Тунань отправляется к истокам тайцзицюань – в Уданские горы и деревню Чэньцзягоу, чтобы используя научную методологию исторического исследования определить основные линии возникновения и развития данного искусства.

Уже через год после описанных выше событий в 1917 году У Тунань приезжает в Чэньцзягоу, где Ян Лучань на протяжении многих лет изучал искусство тайцзицюань у мастера Чэнь Чансина (陈长兴). Там он встречается с автором классического для стиля Чэнь трактата «Схемы и разъяснения к тайцзицюань» («Тайцзицюань тушо» 太极拳图说) Чэнь Синем (陈鑫, другое имя Чэнь Пиньсань 陈品三) и его коллегой по преподаванию в сельской школе Ду Юаньхуа (杜元化, другое имя Ду Юйвань 杜育万) – автором другого известного трактата «Подлинные основатели тайцзицюань. Уданские истоки» («Тайцзицюань чжэн цзун. Удан тайцзицюань чаоюань» 太极拳正宗。武当太极拳溯源). Тогда в названии книги Чэнь Синя перед словом «тайцзицюань» еще не стояло словосочетание «клана Чэнь» (Чэнь ши 陈氏), оно появилось уже после смерти старого учителя, умершего в полном одиночестве и беззвестности, просившего сжечь трактат, если не появится кто-то, кто оценит глубину его содержания. Однако умер Чэнь Синь только в 1929 году, а в 1917 году, когда приехал У Тунань, ему еще оставалось два года до завершения трактата (Чэнь Синь, по его словам, начал работу над ним в 1908 году, а завершил – в 1919). Чэнь Синь — один из немногих в Чэньцзягоу образованных людей, преподаватель крохотной частной школы, не на шутку заволновался, когда к нему в сопровождении его начальства из уездного Управления по делам науки и образования явлилась делегация из самой столицы, но когда узнал, что целью ее приезда является всего лишь информация об отношении клана Чэнь к созданию искусства тайцзицюань, то сразу успокоился. У Тунань стал расспрашивать Чэнь Синя и Ду Юаньхуа о том, что они знают о истории тайцзицюань и те посвятили его во все связанные с этим искусством деревенские перепетии. Оказалось, что что семья Чэней не одну сотню лет после осеннего сбора урожая на своем поле устраивала тренировочные занятия по кулачному искусству «взрывных ударов»-паочуй шаолиньского направления. Вся деревня называла семью Чэней не иначе, как прозвищем «Чэни – паочуй» (паочуй чэнь цзя 炮捶陈家). Относительно же тайцзицюань Чэнь Синь во всех подробностях рассказал историю о столкновении деревенского мастера паочуй Чэнь Чансина с наследником уданской даосской традиции тайцзицюань мастером Цзян Фа (蒋发), случайно проходившего через их деревню. Потерпев поражение от «волшебного» искусства Цзян Фа, могучий Чэнь Чансин пошел к нему в ученики. Чэнь Синь родился еще при жизни Чэнь Чансина и знал все подробности, так как его окружали люди, на глазах которых и происходили эти события. Ду Юаньхуа, представители старшего поколения которого жили по соседству с Чэнь Чансином и, будучи допущены на тренировки Цзян Фа, тоже изучали тайцзицюань, хорошо помнил комплекс движений. Он продемонстрировал его У Тунаню и тогда выяснилось, что это был практически тот же самый комплекс, которому обучал в Пекине Ян Лучань, то есть Ян Лучань вообще не изменял его, как об этом в угоду политической конъюнктуре писали чиновники от ушу — Тан Хао (唐豪) и Гу Люсинь (顾留馨), пытаясь объяснить явное несоответствие движений, названий и самой боевой техники Ян Лучаня с тем, что преподавал в Пекине патриарх стиля Чэнь — Чэнь Факэ (陈发科).

Когда речь зашла о письменном наследии и документах, У Тунань поинтересовался у Чэнь Синя, что за трактат о тайцзицюань он пишет и занимается ли сам боевыми искусствами. В ответ Чэнь Синь сказал, что он не владеет ни паочуй, ни тайцзицюань, хотя и пишет книгу о тайцзицюань. А не стал он мастером боевых искусств по той причине, что отец определил им с братом разные жизненные пути. Старшему брату Чэнь Сэню (陈森) он уготовил военное поприще и тот дослужился до начальника округа, а Чэнь Синь должен был постигать премудрости гражданских наук и философии, однако больших успехов на этом поприще не достиг и довольствуется участью сельского учителя. Когда же его вновь спросили, как можно писать книгу о тайцзицюань, не владея практической стороной дела, он ответил, что многие годы изучал «Канон Перемен» и когда его брат, практикующий паочуй, попросил применить его знания к кулачному искусству, тогда и появилась идея книги. Заглавием ее в подражание знаменитому канону древности «Тайцзи тушо» («Пояснения к схемам тайцзи» 太极图说) философа XI века Чжоу Дуньи (周敦颐) стало «Тайцзицюань тушо» («Пояснение к схемам кулачного искусства тайцзи» 太极拳图说) с добавлением одного иероглифа «цюань» (拳). Он выказал радость, что кулачное искусство с таким же названием стало очень популярным в столице, хоть и имело мало общего с тем «проточэньским» паочуйским комплексом, который описан в его книге. Свою задачу он видел только в философском осмыслении триграмм «И цзина» для создания теоретического пособия по кулачному искусству. Именно в его трактате впервые появляется понятие «силы спиралевидного кручения» (чаньсыцзинь 缠丝劲), а ведь именно на этом виде силы и держится все искусство тайцзицюань клана Чэнь. Выходит по-настоящему создавалось оно только начиная с Чэнь Синя и его брата Чэнь Сэня, а их потомки из Чэньцзягоу приписали его своему предку Чэнь Вантину (陈王廷), в трудах которого нет никакого упоминания ни о «чаньсыцзинь», ни о каких бы то ни было специфических терминах тайцзицюань.

Ду Юйвань, который тоже изучал стиль паочуй, помогал Чэнь Синю вести занятия в сельской школе, между ними существовали хорошие деловые и дружеские отношения. Именно у Ду Юйваня Чэнь Синь, как и многие другие авторы книг по тайцзицюань, брал часть материалов, которые использовал в качестве приложений к своей книге. Первоначально эти материалы шли под названием «Изложенные Ду Юйванем речитативы и секретные записи наставлений, полученных Цзян Фа от шаньсийского учителя» («Ду Юйвань шу Цзян Фа шоу шаньси ши чуань гэцзюэ» 杜育万述蒋发 受山西师传歌诀). Впоследствии, когда Тан Хао стал создавать новую «материалистическую» версию происхождения тайцзицюань, название этих приложениий было изменено в книге уже покойного Чэнь Синя на «Комментарии к речитативам и тайным записям наставлений трактатов по тайцзицюань» («Тайцзицюань цзин гэцзюэ цюаньцзе» 太极拳经歌诀诠解) и «Необходимые наставления к рукопашному бою тайцзицюань» («Тайцзицюань дашоу яо цзюэ» 太极拳打手要诀), так как линия передачи тайцзицюань от шансийского Ван Цзунъюэ к Цзян Фа и от Цзян Фа к Чэнь Чансину уже стала считаться чиновниками от ушу «несостоятельной» и относиться к разряду «заблуждений».

Чэнь Синь и Ду Юйвань рассказали У Тунаню о конфликте, который произошел у Чэнь Чансина с его родственниками после обучения у Цзян Фа, о том, как после такого «унижения» ему запретили преподавание семейного искусства паочуй и разрешили только преподавание «чужого» тайцзицюань. Так как Чэни изучали только «свое», Чэнь Чансину ничего не оставалось, как учить тайцзицюаню пришлых «извне» учеников. Кстати, Тан Хао и Гу Люсинь вообще обходят молчанием существование среди учеников Чэнь Чансина друга Ян Лучаня – Ли Бокуя (李伯魁) и соседей мастера, поскольку это также подрывает их стройную теорию о клановой «засекреченности» Чэней. Факт отлучения Чэнь Чансина подтверждается еще и тем обстоятельством, что его могилы нет на родовом кладбище Чэней, а его имени нет на стеллах в честь мастеров клана Чэнь, воздвигнутых рядом с тем самым полем, на котором проходили тренировки членов клана, занимавшихся паочуем. Дом Чэнь Чансина находится на прямо противоположном конце деревни Чэньцзягоу, на отшибе и окружен забором. Именно за этим забором и проводились занятия по тайцзицюань.

Затем Чэнь Синь проводил У Тунаня на родовое кладбище Чэней к могиле Чэнь Вантина. Надпись на надгробной плите ясно сообщала о том, что Чэнь Вантин был всего навсего выпускником сельской начальной школы с военным уклоном (усяншэн 武庠生) и никаких более заслуг и званий не имел[5]. Гу Люсинь же долгое время представлял его в своих работах крупным военачальником, наводившим ужас на разбойников всей округи. Намеренно или нет, но Гу Люсинь спутал Чэнь Вантина семьи Чэнь из уезда Вэньсянь провинции Хэнань с Чэнь Вантином из уезда Лулунсянь провинции Хэбэй. О хэбэйском Чэнь Вантине в «Истории династии Мин» действительно сообщается, что он, с одной стороны, имел высокую ученую степень цзиньши и одновременно совмещал должности ревизора по высочайшему повелению (сюньань юйши 巡按御史) и инспектора войсковых подразделений по высочайшему повелению (цзяньцзюнь юйши 监军御史). Впоследствии, правда, Гу Люсинь признался в своей ошибке, поместив в газете «Физическая культура» (Тиюйбао, от 09.06.1980) специальную заметку:

«В газете «Тиюйбао» от 28.04. была помещена статья товарища У Гу «Некоторые изыскания относительно военного прошлого тайцзи». В целом статья написана очень хорошо, только вот, что касается славных дел создателя тайцзицюань Чэнь Вантина из Чэньцзягоу (в семейных хрониках в имени стоят иероглифы 王庭, а в родовых хрониках и на надгробной стелле 王廷), то здесь он спутан с Чэнь Вантином (陈王庭), ляодунским военным инспектором по высочайшему повелению. Когда-то я тоже ошибочно предполагал, что Чэнь Вантин с иероглифами 陳王廷 и Чэнь Вантин с иероглифами 陈王庭, носившие одинаковую фамилию, одинаковое имя, жившие в одну эпоху, занимавшиеся военным делом и заслужившие почести – это один и тот же человек. В книгах «Тайцзицюань стиля Чэнь» и «Исследования по тайцзицюань» именно это я и утверждал. Но в 1964 году в публикациях «Синьтиюй» (Новая физическая культура) один из читателей сделал следующую коррекцию: «Чэнь Вантин (陈王庭) военный инспектор по высочайшему повелению – уроженец уезда Лулунсянь, обвиненный в преступлении, принял яд в ожидании приговора в 1693 году у себя на родине. А в «Историко-географическом описании уезда Вэньсянь» (温县志) имеется «Биография У Цунхая» (吴从海传), где есть запись о том, как «предводитель отряда местной самообороны Чэнь Вантин (陈王廷)» в 1643 году мобилизовал бойцов своего села и вместе с начальником уезда У Цунхаем атаковал и обратил в бегство напавших на уездный город бродячих разбойников». Я очень благодарен читателю за эту поправку и поначалу имел намерение при переиздании упомянутых книг исправить ошибку. Однако из-за смуты и препятствий, чинимых компаниями «банды четырех» и Линь Бяо не было возможности переиздать книги с исправлениями. Ныне с товарищем У Гу произошло то же недоразумение, которое некогда было и у меня. Сейчас необходимо раз и навсегда прояснить тот факт, что между создателем тайцзицюань Чэнь Вантином начала цинской эпохи и Чэнь Вантином — военным инспектором по высочайшему повелению нет никакой связи».

Чтобы разобраться в том, какими все же путями происходило возникновение и развитие тайцзицюань, У Тунань отправляется в Уданские горы, Шаолиньский монастырь, города Сиань, Кайфын, Баоцзи, провинцию Аньхуй и другие места, где в то время были еще свежи предания о деятельности родоначальников тайцзицюань и оставалось немало реальных исторических свидетельств. Первым делом он выясняет кем же все-таки был победивший Чэнь Чансина Цзян Фа и у кого он сам учился искусству тайцзицюань. Выяснилось, что Цзян Фа держал в Сиане, что в провинции Шэньси, лавку по изготовлению доуфу и слыл в этом деле хорошим специалистом. В Чэньцзягоу он оказался потому, что мать его, которую он отправился навестить, оставалась жить в городе Кайфын, что находится в провинции Хэнань и путь его как раз и пролегал через эту деревню. Что касается трактатов, «полученных Цзян Фа от шаньсийского учителя» и которые частично хранились у Ду Юйваня, то это как раз были трактаты мастера Ван Цзунъюэ, у сианьского родственника которого, также по фамилии Ван и обучался Цзян Фа. Этот Цзян Фа (蒋发) середины цинской эпохи не имеет ничего общего с «человеком по фамилии Цзян» конца минской эпохи, упоминающимся в хрониках семьи Чэнь в связи с событиями из жизни Чэнь Вантина. Имя того человека, являвшегося слугой мятежного Ли Цзиюя (李际遇) (бывшего приятеля Чэнь Вантина) на самом деле было Ба (八), то есть звали его Цзян Ба (蒋八), что в последствии и послужило поводом для омонимической фальсификации когда стали создавать версию создания тайцзицюань Чэнь Вантином. Чэнь Синь же в своих письменных работах открыто заявляет своим, уже, видимо, тогда замышлявшим фальсификацию сородичам, чтобы они ни в коем случае не отождествляли «человека по фамилии Цзян» конца минской эпохи с Цзян Фа времен середины цинской династии. Ему было также прекрасно известно, что классические трактаты по тайцзицюань со свойственной им специфической терминологией появились в клане Чэнь у Чэнь Чансина только после прихода в деревню Чэньцзягоу цинского Цзян Фа. Копии этих трактатов Чэнь Чансин передал Ян Лучаню, именно за ними охотился ученик Ян Лучаня – У Юйсян (武禹襄, другое имя У Хэцин 武河清) (основатель второго стиля У (武) тайцзицюань), но ни от того ни от другого он их так и не получил. Лишь в поселке Чжаобао, где жил родственник Чэнь Чансина Чэнь Цинпин (陈清萍), ему улыбнулось счастье. Чэнь Ципнин подвергся преследованию со стороны провинциальных властей за незаконные с их точки зрения операции с землей и ожидал судебного решения. Избежать возможного позора ему помогли связи У Юйсяна, брат которого – У Жуцин (武汝清, другое имя У Чжотан 武酌堂) занимал крупный чиновничий пост в имперском Министерстве юстиции. В благодарность за это Чэнь Цинпин передал У Юйсяну секретные семейные трактаты с условием неразглашения источника их получения. Поэтому то и была придумана знаменитая история о том, как совершенно случайно они были найдены в соляной лавке У Чэнцином (武澄清, другое имя У Цзиюй 武霁宇) – другим высокопоставленным братом У Юйсяна.

Что же касается автора трактатов мастера Ван Цзунъюэ, то о нем удалось выяснить, что он являлся жителем города Сиань, высокообразованным и разносторонним человеком, любившим путешествия по святым местам и общение с мудрыми людьми. Как-то приехав в местечко Баоцзи, он посетил знаменитый даосский храм Золотого престола (Цзиньтайгуань 金台观), где встретил монаха, практикующего боевое искусство «внутреннего» направления. Это искусство чрезвычайно заинтересовало Ван Цзунъюэ и он попросился в ученики к монаху, прозвище которого было Юнью (Путешествующий с облаками 云游) — таким словом обычно звались даосы, странствующие в поисках энергетически сильных мест. Относительно истории данного искусства монах сказал, что пошло оно от Чжан Саньфэна, часто посещавшего это место. Ван Цзунъюэ не только овладел искусством Чжан Саньфэна, но и на основе его секретных устных наставлений-речитативов (гэцзюэ 歌诀) написал ряд трактатов по тайцзицюань, обобщивших специфические принципы техники данного искусства и ставших впоследствии классическими. О том, что все описанное в трактатах отражает учение именно Чжан Саньфэна, свидетельствует имевший место с самого начала так называемый «изначальный комментарий» (юаньчжу 原注) автора. Когда У Тунань приехал в Баоцзи, он обнаружил, что тамошние монахи все еще практикуют комплекс Чжан Саньфэна, названия движений этого комплекса и их последовательность очень напоминали современный тайцзицюань «нечэньского» направления. Кроме того, там же У Тунань увидел бронзовую стеллу в честь Чжан Саньфэна минской эпохи, то есть почти прижизненную, воздвигнутую по прикакзу одного из императоров минской династии.

Далее последовали поездки У Тунаня в составе археологических экспедиций по местам, связанным с именем Чжан Саньфэна, поиски исторических документов, разного рода фактических свидетельств, а также людей, владеющих искусством «внутреннего направления». Всего этого тогда было найдено в избытке, к сожалению до наших дней после многочисленных исторических потрясений типа войн и «культурных революций» дошло не много, сохранились больше не бумажные документы, а «непортящиеся» артефакты типа массивной бронзовой скульптуры Чжан Саньфэна минской эпохи. Эта скульптура раньше находилась в храме под названием Дворец нефритовой пустоты (Юйсюйгун 玉虚宫), где когда-то предавался медитациям Чжан Саньфэн и куда потом в его поисках приезжали императоры минской династии. Местные монахи не только знали тайцзицюань, но и помнили массу подробностей, связанных с пребыванием в тех местах Чжан Саньфэна. Они рассказали У Тунаню, что он был человек конца династии Юань (1280-1367) – начала Мин (1368-1644) (о чем есть подтверждения в династийных и местных хрониках). В молодости занимал высокие чиновничьи посты и имел одну из высших ученых степеней цзиньши. Затем на него оказали сильное влияние даосские алхимические трактаты «Бао Пу-цзы» и другие. Он решил оставить службу и посвятить всего себя самосовершенствованию, что и сделал после смерти родителей, по истечению традиционного трехлетнего траура. С двумя отроками Чжан Саньфэн путешествовал по всему Китаю в поисках знаний, пока не достиг гор Хуашань в провинции Шэньси. К этому времени деньги у него кончились, отроки умерли, а сам он был в отчаянии. К счастью, там ему встретился «совершенный человек», даос по прозвищу «Огненный Дракон» (Хо Лун 火龙) (подлинное имя этого реального человека, написавшего целый ряд книг – Цзя Дэшэн 贾得昇). Тот привел его к себе в скит, научил сначала методам укрепления здоровья, а потом уже и даосским методам самосовершенствования. Помимо этого Чжан Саньфэн также начал изучать и искусство тайцзицюань, которому Цзя Дэшэна научил его учитель Чэнь Тунань (陈图南, другое имя Чэнь Туань 陈抟, а также почетное имя Чэнь Сии 陈希夷, полученное от самого императора)[6]. Это было то же самое искусство, которому обучал Сюй Сюаньпин. Чжан Саньфэн не только прекрасно освоил эту систему, но и обогатил ее эффективной техникой ног. В 67 лет он покинул Цзя Дэшэна, а в 70 лет поселился в горах Уданшань. В таком возрасте обычному человеку было опасно одному путешествовать — уж очень много в ту пору развелось лихих людей, физически сильных и с «проворными» руками. Однако, четырьмя главными принципами «внутреннего» искусства Чжан Саньфэна являлись – 1) «неподвижностью контролировать движение» (и цзин чжи дун 以静制动), 2) «мягкостью преодолевать жесткость» (и жоу кэ ган 以柔克刚), 3) «медленностью побеждать скорость» (и мань шэн куай 以慢胜快) и 4) «в одиночку обороняться от толпы» (и гуа юй чжун 以寡御众). Если не работает хотя бы один из этих четырех принципов, то это уже не тайцзицюань, не искусство «внутреннего» направления. То есть, по сравнению с обычным жестким «внешним» искусством, здесь все наоборот.

Интересно, что комплекс тайцзицюань Чжан Саньфэна практиковали не только в Уданских горах, где он провел долгие годы своей жизни, но и там, где он просто временно проживал. В Пекине в известном даосском храме Белых облаков (Байюньгуань 白云观) существовало несколько помещений с садом, под названием Зал пожилых людей (Лаожэньтан 老人堂), где жили даосы, пускай и не достигшие бессмертия, но более чем почтенного возраста. Монастырь этот стал известным начиная с эпохи монгольской династии Юань, после того, как он был пожалован Чингисханом даосскому мудрецу Цю Чанчуню (邱长春, другое имя Цю Чуцзи 邱处机), основателю школы Драконьих врат (Лунмэньпай 龙门派). У Тунань где-то в первые годы Республики (то есть после 1911 года) встретил здесь даосского старца Ху Юйси (胡玉玺), который преподавал монахам тайцзицюань. У Тунань стал расспрашивать его из каких он мест и где научился этому искусству. Неожиданно выяснилось, что тайцзицюань этот здешний, монастырский и практикуют его с минской эпохи, когда сюда захаживал и одно время жил Чжан Саньфэн. В монастыре тогда хранились и изображения Чжан Саньфэна минской эпохи.

Но на этом поиски истоков тайцзицюань и людей причастных к его созданию не закончились. У Тунань, продолжил поиски в провинции Аньхуй, откуда родом происходили практически все, кого можно отнести к наиболее ранним создателям техники и принципов искусства тайцзицюань. Помимо сведений о Сюй Сюаньпине, Ли Дао-цзы и других, упоминавшихся в трактате семьи Сун, удалось выяснить, что наиболее ранним из известных учителей, преподававших кулачное искусство с названием тайцзицюань, был некий Чэн Линси (程灵洗, другое имя Чэн Юаньди 程元涤), выходец из уезда Шэсянь провинции Аньхуй. Кулачное мастерство он, в свою очередь, получил от господина Хань Гунъюэ (韓拱月), сведений о котором не сохранилось. Что же касается самого Чэн Линси, то он был реальной и очень известной личностью периода Южных и Северных династий (Нань-бэй чао), во времена правления династии Лян (502 — 557). Этот человек не только сам практиковал тайцзицюань, но и обучал ему весь командный и рядовой состав подчиненных ему отрядов местной самообороны. Во время мятежа Хоу Цзина (侯景), когда вся провинция Аньхуй была сожжена дотла, только уезд Шэсянь оставался нетронутым, так как мятежники, зная о высочайшем кулачном искусстве тамошних бойцов, не смели даже близко подойти к нему. Впоследствии, лянский император Юань-ди назначил Чэн Линси начальником всего округа Шэчжоу. На протяжении нескольких династий, вплоть до династии Южная Сун (1127-1279), искусство тайцзицюань передавалось в роду Чэн Линси, пока не пришло к его потомку Чэн Би (程珌), также очень известному во всей области человеку. Чэн Би был прекрасно образован, имел высшую ученую степень цзиньши и занимал крупные чиновничьи посты. Кроме того, он всю жизнь старался постичь законы всеобщих трансформаций-перемен. Наряду с «Каноном перемен» (И цзин 易经), им изучались еще не утерянные в ту эпоху трактаты «Хранилище черепашьих панцирей» (Гуй цзан 龟藏) и «Непрерывные горы» (Лянь шань 连山)[7]. Чэн Би изменил название тайцзицюань на сяоцзютяньфа (метод девяти малых небес 小九天法) и, посчитав что в комплексе недостаточно приемов с использованием локтей, добавил туда 15 новых приемов. Помимо произведений, толкующих смысл «перемен», им написаны еще сборник «Воды реки Мин» (Мин шуй цзи 洺水集)[8] и «Книга девяти малых небес» (Сяо цзю тянь шу 小九天书). До нашего времени ни одна из этих работ в полном виде не дошла, однако сохранился список названий 15 форм, передававшихся от учителя Чэн Линси – господина Хань Гунъюэ. Эти названия либо совпадают, либо четко корреспондируются с названиями форм тайцзицюань стилей Ян, У, У и Сунь, (т.е. «не чэньского» направления). Таким образом история тайцзицюань ушла еще дальше в глубь веков. По мнению У Тунаня, не так просто оценить вклад каждого из тех мастеров, кто приложил руку к созданию искусства тайцзицюань, но вот больше для для его распространения сделали несомненно Чжан Саньфэн и семья Ян Лучаня. Чжан Саньфэн не только объединил различные практики в единую систему с едиными принципами, но и будучи по характеру очень общительным человеком, обучил ей множество последователей, от которых пошли многочисленные линии передачи традиции а также и разные ее стили и модификации. Ян Лучань же принес искусство тайцзицюань в столицу, где оно приобрело необычайную популярность и стало широко распространяться по всему Китаю.

Окончательную ясность в то, каким образом древнее даосское боевое искусство попало к Ян Лучаню а затем в столицу, внесло получение У Тунанем архива рукописей семьи Чжан, главой которой был всесильный начальник Ведомства наказаний цинской империи – сослуживец все того же брата У Юйсяна — У Жуцина. Именно в этой «помешанной» на боевом искусстве семье и начинал свою столичную карьеру в качестве учителя тайцзицюань Ян Лучань. Где-то в 1920 году У Тунань в качестве преподавателя был направлен в район Западных гор (Сишань 西山) в пригороде Пекина, а это как раз место, где когда-то располагалась одна из так называемых «Резиденций императорского двора» (Сыванфу 四王府). Там У Тунань очень близко сдружился с потомком семьи Чжан – господином Чжан Боюнем (张伯允), они вместе практиковали и исследовали то искусство тайцзицюань, которое пришло от семьи Ян. К сожалению, перед 1930 годом после отъезда У Тунаня в Нанкин Чжан Боюнь умер, но с его сыном У Тунань дружил все последующие годы. Чжан Боюнь передал У Тунаню массу документов, связанных с пребыванием и преподаванием Ян Лучаня в их семье. Особенно ценными материалами были «Произвольного стиля записки клана Чжан» (张氏随笔), в которых помимо событийной стороны дела также содержалась подробная информация о процессе тренировок Ян Лучаня как с членами семьи Чжан, так и с другом их семьи, лучшим мастером по изготовлению соевых пряностей, поставщиком двора ее императорского величества грозной императрицы Цы Си – господином Хоу Дэшанем (侯得山). Кстати, руководил поставками младший брат всесильного начальника Ведомства наказаний – Чжан Фэнци (张凤岐), один из лучших учеников Ян Лучаня. Какой же на самом деле представилась история получения и передачи искусства тайцзицюань семьей Ян?

Оказывается вовсе не из бедной семьи Ян Лучань вместе со своим односельчанином из уезда Юнняньсянь Ли Бокуем (李伯魁), «таща на себе мешки с провизией и серебром», пришли к опальному Чэнь Чансину специально для того, чтобы учиться тайцзицюань. В то время было уже известно о целебных свойствах этого искусства, а оба юноши были серьезно больны — Ян Лучань страдал от склеромы брюшной полости, а Ли Бокуй – от туберкулеза. Одновременно Чэнь Чансин учил еще двух своих сыновей Чэнь Цзисиня (陈纪信, другое имя Чэнь Гэнтянь 陈耕田) и Чэнь Гэнсиня (陈耿信, другое имя Чэнь Гэнъюнь 陈耕芸), но только Ян Лучаню удалось постичь все тонкости и секреты мастерства тайцзицюань. Окончив обучение, Ли Бокуй сначала сопровождал купеческие караваны, а затем был приглашен в провинцию Шаньси преподавать кулачное искусство в одной из религиозных школ. Упор в обучении он делал больше на алхимические аспекты тайцзицюань, которые способствовали «вскармливанию жизни» и обретению долголетия, его даже прозвали «Ли – золотая пилюля» (цзиньдань Ли-цзя 金丹李家). Что было с ним в дальнейшем, никакой информации пока найти не удалось. Ян Лучань по возвращении в родной уезд тоже начал преподавать тайцзицюань и пользовался большим успехом. Среди тех, кто хотел у него учиться, был рослый юноша по имени У Юйсян, представитель одного из самых могущественных в уезде Юнняньсянь кланов. Его несколько братьев имели ученую степень цзиньши и занимали высокие чиновничьи посты в разных областях Китая. Их семью за пристрастие к боевым искусствам прозвали «семейством ушу» (ушу шицзя 武术世家). У Юйсян раньше пытался заниматься ушу, но толку от тренировок не было. Ян Лучань сомневался в его способностях, к тому же ему не нравился заносчивый самонадеянный характер этого очень влиятельного человека. Он поручил своему сыну Ян Баньхоу обучать его, тем более, что именно У Юйсян давал Ян Баньхоу уроки по общеобразовательным предметам, но тому это тоже было не в радость. У Юйсян не добился каких либо существенных успехов и решил, что причина этому – скрытность и предвзятость к нему Ян Лучаня и его семьи. На самом деле, как считали Яны, ему долгое время не удавалось правильно расслабиться. У Юйсян отправился в уезд Уянсянь, главой которого был его старший брат У Чэнцин и, получив у него рекомендательное письмо, поехал в деревню Чэньцзягоу к учителю Ян Лучаня Чэнь Чансину, которому в ту пору уже исполнилось 82 года. Чэнь Чансин не стал учить У Юйсяна, а так как больше в деревне никто тайцзицюань не преподавал, ему пришлось поехать в поселок Чжаобаочжэнь, где также имелись ученики Цзян Фа. Кроме того, туда перебрался после женитьбы и родственник Чэнь Чансина Чэнь Цинпин, которого тот одно время обучал своему искусству. У Юйсян проучился у Чэнь Цинпина один месяц и вернулся домой, объявив всем, что полностью постиг секрет тайцзицюань. Свое искусство он впоследствии передал племяннику Ли Июю (李亦畬), тот Хао Вэйчжэню (другое имя Хао Хэ 郝和), Хао Вэйчжэнь своему сыну Хао Юэжу (郝月如)(1877 — 1935) а также мастеру багуачжан и синъи Сунь Лутану, который создал на базе своих знаний тайцзицюань стиля Сунь. Первоначальное искусство У Юйсяна стало потом именоваться стилем У (武).

Но на этом история взаимоотношений Ян Лучаня и У Юйсяна не закончилась. На южной заставе уезда был буддийский храм, с одним из монахов которого У Юйсян вступил в непримиримую личную вражду, однако он не решался открыто выступить против, так как грозный монах в совершенстве владел шаолиньским кулачным искусством. Тогда У Юйсян спровоцировал бой монаха с Ян Лучанем, которого монах атаковал со всей свирепостью. Ян Лучань контратаковал ударом «баньланьчуй» в грудь — в результате монах получил тяжелую травму и вскоре умер. Людей, поддерживавших связь с монахом, было очень много, и все они вместе с другими монахами из монастыря потребовали привлечения Ян Лучаня к судебной ответственности. Ян Лучань был очень уважаемый человек и дело приобрело большой резонанс в обществе. У Юйсян, чтобы не «потерять лицо», перевез Ян Лучаня и двух его сыновей в столицу, где в центральном Ведомстве наказаний служил один из его старших братьев У Жуцин; именно он со своим сослуживцем по фамилии Чжан взялся уладить дело. У Юйсян же задействовал свои связи в уезде. Младший брат господина Чжана по имени Фэнци был просто помешан на кулачном искусстве и Ян Лучань был приглашен к ним в семью в качестве учителя. Семья Чжанов была крупным собственником в элитном районе императорской резиденции Пекина Сыванфу, где пользовалась доброй славой мецената бесплатных учебных заведений и столовых для бедных. В этом же районе располагалась лавка соевых пряностей под названием «Небесный промысел» (Тяньи 天义), ежедневно поставлявшая свою уникальную продукцию прямо к столу самой императрицы Цы Си. Главный кулинарный мастер лавки Хоу Дэшань вместе с членами семьи Чжанов учился у Ян Лучаня кулачному искусству, он и Чжан Фэнци делали большие успехи. Однажды, после охоты в горах Сяншань (香山, Ароматные горы), что неподалеку от Сыванфу, в дом Чжанов заехал один из самых крупных вельмож маньчжурского двора князь Цзай И (载漪), он руководил тремя главными округами «знаменных» войск, отличался крутым нравом и отменным воинским искусством. Увидев необыкновенное мастерство Ян Лучаня, Цзай И захотел, чтобы учитель начал преподавание при дворе в специальной резиденции Дуаньванфу (端王府), где в то время преподавали самые известные мастера Китая. Семейство Чжанов не захотело отдавать своего учителя, что привело к сильному конфликту, о котором сразу стало известно при дворе. Пришлось вмешаться самому принцу-регенту И Сюаню (奕譞). В результате стороны пришли к следующему решению – половину каждого месяца Ян Лучань преподает в Дуаньванфу, в это время его сыновья обучают семью Чжанов, а оставшуюся половину месяца наоборот, Ян Лучань возвращается к Чжанам, а сыновья перемещаются в Дуаньванфу. В придворной резиденции существовало особое подразделение под названием «лагерь волшебного мастерства» (Шэньцзиин 神技营), руководил которым все тот же Цзай И. Именно здесь собрались и вели преподавание такие великие мастера ушу, как основатель стиля багуачжан Дун Хайчуань (董海川), крупнейший мастер стиля синъи Го Юньшэнь (郭云深), мастер рукопашного боя семьи Юэ (юэши саньшоу 岳氏散手) Лю Шицзюнь (刘仕俊), знаменитые мастера борьбы шуайцзяо (摔跤) Чжоу Дахуй (周大惠), Да Сянцзы (大祥子) и другие. Вскоре, после многочисленных поединков, Ян Лучань получил прозвище «Ян, не имеющий соперников» (Ян у ди 杨无敌) и был назначен главным инструктором всего «лагеря волшебного мастерства». Однако многие относили непобедимость Ян Лучаня не столько к его непонятной «мягкой» технике, как к неким ему одному присущим сверхспособностям и потому решили испробовать его сыновей. Но после того, как старший сын Ян Баньхоу продемонстрировал почтенной публике уже свои невероятные способности[9], сомнения отпали и прозвище «не имеющие соперников» стало распространяться на всю семью Ян Лучаня. Весть о непобедимых мастерах быстро распространилась далеко за пределами Дуаньванфу. Младший брат Цзай И – Цзай Чжи (载治) из «восточной императорской резиденции» Дунфу (东府, Дуаньванфу была «западной» — Сифу 西府) с трудом уговорил брата разделить свои полмесяца еще на пополам, чтобы Ян Лучань и его сыновья преподавали и у него. Так Ян Лучань с сыновьями попеременно преподавали в трех самых элитных местах (Сыванфу, Сифу и Дунфу). Особые гвардейские подразделения в Дуаньванфу строились на основе так называемых «знамен» с различиями по национальной принадлежности: здесь были маньчжурские, монгольские и китайские части. Система дворцовой охраны и телохранителей строилась по такому же принципу. Специальную подготовку у Ян Лучаня прошли три сильных мастера – маньчжур Линшань (凌山), монгол Цюанью (全佑) и китаец (ханец) Чжу Ваньчунь (朱万春, потомок императоров минской династии). Это были охранники, постоянно сопровождавшие членов императорской семьи на выездах. Когда занимавшиеся у Ян Лучаня родственники императора в тренировочных поединках стали расшвыривать их словно каучуковые шарики, а при дворе стали шутить – кто же кого охраняет, Ян Лучань взялся отдельно с ними позаниматься, пообещав, что через три года с ними уже никто не справится. Впоследствии эти три человека стали учениками Ян Баньхоу, однако лишь Цюанью смог реально передать полученное им мастерство. Его сын Цзяньцюань (鉴泉), до Синьхайской революции 1911 года также служивший в дворцовой охране, а потом принявший китайский фамильный знак У (吴), создал на базе малоамплитудной боевой формы (сяоцзя 小架) семьи Ян стиль У тайцзицюань.

Дальнейшее развитие искусство тайцзицюань получило больше через сыновей Ян Лучаня и его внуков Ян Шаохоу, Ян Чэнфу, а также по линии стиля У мастера У Цзяньцюаня, линии стиля У мастера У Юйсяна и линии стиля Сунь мастера Сунь Лутана, о которых говорилось выше. К сожалению, сановные и великосветские ученики Ян Лучаня хотя научились сами, а некоторые даже передали кулачное искусство своим детям, не держали школ и не занимались распространением традиции, что не могло не сказаться на числе ее подлинных носителей. У Тунань, выросший при дворе и знакомый со многими представителями тогдашней элиты, поддерживал добрые отношения со всеми, кто каким либо образом был связан с Ян Лучанем и его семьей. Особенно крепкая дружба на долгие долгие годы сложилась у него с господином Пу Туном (溥侗, прозвище Сиюань 西园) — сыном когда-то грозного князя императорской фамилии Цзай Чжи, того самого, что руководил восточной императорской резиденцией Дунфу и где также преплодавал Ян Лучань с сыновьями. Цзай Чжи считался одним из лучших учеников Ян Лучаня, так как помимо «военных» способностей, обладал обширными познаниями в области так называемых «гражданских» наук. Цзай Чжи смог во всей полноте передать свое искусство сыну Пу Туну[10]. Пу Тун же с юношества был увлечен искусством Пекинской оперы, причем владел им до такой степени, что мог исполнять любые его амплуа и мужские и женские с одинаковым успехом, за что в театральном мире Пу Туна даже называли прозвищем «Тун — Отец Пяти» (侗五爷). Пу Тун наряду с кулачным искусством тайцзицюань мастерски владел разными видами оружия, которые также преподавались семьей Ян.     Интересно, что свои боевые навыки Пу Тун внедрял в сценическое искусство, особенно поражали глаз округлые, полные изящества движения широкоамплитудного комплекса, а также виртуозное мастерство владения копьем и мечом. У Тунань и Пу Тун часто встречались, обсуждали вопросы теории и практики тайцзицюань, а также все нюансы истории пребывания семьи Ян в Пекине, а Пу Тун относительно злоключений и побед семьи Ян был посвящен во все подробности.

В 20-30-тые годы У Тунань, обобщив знания, полученные за годы упорного труда, приступает к написанию собственных книг о тайцзицюань. Уже в 1924 году он готовит черновик рукописи книги под названием «Тайцзицюань» и передает его своему учителю У Цзяньцюаню. Однако из-за военных событий в столице и Тяньцзине книга так и не была издана, о чем пишет Чжао Жуньтао (赵润涛) в своем предисловии к следующей книге У Тунаня «Национальное искусство тайцзицюань в научном изложении» (科学化的国术太极拳), вышедшей в 1928 году после возвращения из Нанкина, куда он вместе с У Цзяньцюанем ездил проводить первый Всекитайский аттестационный турнир по национальному искусству (гошу). В 1933 году У Тунань и У Цзяньцюань снова отправляются в Нанкин на проведение Всекитайских соревнований по гошу. Вместе с ними едет и другой ученик У Цзяньцюаня – Сюй Чжии (徐致一) – автор вышедшей в 1927 году книги «Предварительные рассуждения о тайцзицюань» (太极拳浅说), в которой также была сделана попытка рассмотреть специфику тайцзицюань с точки зрения современной физики, механики, физиологии и психологии. В 1958 году эта книга была переработана и вышла в свет уже под названием «Тайцзицюань стиля У» (吴式太极拳), она выдержала множество переизданий и до сих пор пользуется популярностью среди любителей тайцзицюань. У Тунань и Сюй Чжии были любимыми учениками У Цзяньцюаня, их даже называли «двумя створками ворот стиля У», то есть ее «столпами», при проведении большинства проводимых в то время соревнований и других мероприятий в области боевых искусств именно их обычно назначали руководителями судейских коллективов, главными судьями разного рода соревнований и чемпионатов. В 1928 году Чжан Чжицзян (张之江) создает Центральное отделение Национальной школы боевых искусств (中央国术馆), куда в качестве преподавателя приглашает У Тунаня, одновременно его назначают в должности профессора на кафедру научно-теоретических основ национальных боевых искусств Специализированного научного института физической культуры гошу (国术体育专科学校). Где-то в 1934-35 годах, находясь уже на должности постоянного члена Объединенного комитета по национальному искусству гошу, базировавшегося в Нанкине, У Тунань публикует еще две свои книги — «Кулачное искусство «внутреннего» направления. Мастерство «тайцзи». Меч-дао от «Сокровеннейшего[11]» (内家拳。太极功。玄玄刀) и «Меч-цзянь тайцзи» (太极剑). А в 1937 году выходит его объемное исследование «Общее суждение о национальном искусстве» (国术概论), в котором был сделан первый в истории Китая научный исторический и теоретический анализ развития всего китайского боевого искусства. В это же время он приступает к написанию работы под названием «Достижения в области тайцзицюань исторических личностей» (太极拳历代名家之造诣), которая потом легла в основу его крупномасштабного труда «Исследования по тайцзицюань» (太极拳之研究), рукопись которого была окончательно завершена незадолго до начала «культурной революции». В 30-40-ые годы У Тунань много времени уделяет преподавательской работе, колесит по всему Китаю, в должности профессора он в разные годы находится на руководящей и преподавательской работе в таких учебных заведениях, как Китайско-французский технологический институт (именно там учился его будущий ученик и приемный сын Ма Юцин 马有清, род. 1927), Нанкинский Университет, Объединенный Университет на Северо-Западе, Технологический институт на Северо-Западе, Институт коммерции и юриспруденции на Северо-Западе, Педагогический Университет на Северо-Западе, Пекинский специализированный институт искусств, Пекинский Университет Цинхуа (там учился один из первых учеников У Тунаня – Юй Чжицзюнь 于志钧, род. 1931, принят в ученики в 1950) и др. Такой напряженный график работы был вызван еще и тем обстоятельством, что после образования в 1911 году Китайской Республики его прежде богатая и влиятельная родня разорилась и У Тунаню пришлось содержать тринадцать человек родственников. У Тунань рассказывал, что в те годы он не мог пропустить ни дня, чтобы не работать, Китай же он объездил весь, вдоль и поперек, за исключением только Тибета.

После образования в 1949 году Китайской Народной Республики У Тунань назначается на такие должности, как член специального комитета по Пекинскому императорскому дворцово-парковому комплексу «Гугун» (故宫, так называемый «Запретный город»), заведующий департаментом по охране столичных музеев, постоянный член Пекинского отделения Палаты по изучению истории и культуры (北京文史研究馆). Также являлся членом совета Всекитайской ассоциации ушу и заместителем председателя Пекинской ассоциации ушу. В пятидесятые годы У Тунань вместе с такими величайшими представителями китайской культуры как Ци Байши (齐白石), Сюй Бэйхун (徐悲鸿) и другие отдает все силы на сохранение и развитие традиционных видов искусства. Тогда же он пишет уникальную книгу «Наука керамики» (陶瓷学), вступление к которой пишет сам Сюй Бэйхун. У Тунань прекрасно разбирался и в этой области, многие рассказывают, что по одному только крошечному осколку фарфора он мог точно определить время и место его происхождения. К сожалению, книге так и не суждено было увидеть свет.

В это же время в Пекине часто проводились разного рода мероприятия, посвященные исследованию теории, истории и практике тайцзицюань, неприменным участником которых был У Тунань. Крайне показательным моментом относительно того, как патриарх боевого искусства клана Чэнь — Чэнь Факэ (陈发科, 1887 — 1957) рассматривал участие своего клана в создании тайцзицюань, является случай, произошедший на конференции по тайцзицюань, проводившейся в 1950 году в Пекине, организованной Комитетом по исследованию тайцзицюань при Пекинском национальном комитете физической культуры под председательством его главы Чжан Чжэня (张甄). Для работы на конференции были приглашены многие известные мастера тайцзицюань. Пришел туда и Чэнь Факэ вместе с Гао Жуйчжоу (高瑞洲), мастером стиля усинчуй (五行捶). Чжан Чжэнь поручил У Тунаню разобраться с вопросом о статусе участия и праве голоса тех, кто не относится к изучающим тайцзицюань, а так как присутствующие знали о мастерстве Чэнь Факэ главным образом по стилю паочуй, У Тунань обратился к нему с вопросом, занимается он тайцзицюань или паочуй и будет просто присутствовать на конференции или участвовать в ней как полноправное лицо. Чэнь Факэ ответил, что он занимается стилем паочуй и вместе с Гао Жуйчжоу и другими мастерами, не представляющими стиль тайцзицюань, будет просто присутствовать. Это очень важное заявление и прозвучало оно из уст человека, характеризуемого всеми, кто его знал, как предельно прямого и честного. Не менее показателен и его откровенный ответ на вопрос о том, кто же является создателем искусства, пришедшего из Чэньцзягоу. Этот вопрос задал ему один из его первых пекинских учеников Хун Цзюньшэн (洪均生, 1907 — 1996)[12], который впоследствии стал прославленным мастером и написал большое количество работ по теории и практике тайцзицюань стиля Чэнь. Чэнь Факэ ответил ему, что «не знает от кого оно пошло, от кого-то из предшественников». Еще более красноречиво он высказался относительно создания тайцзицюань Чэнь Вантином. На проходившем в 1996 году в Хэбэе Международном форуме по проблемам тайцзицюань один из современных патриархов стиля Чэнь мастер Фэн Чжицян (冯志强, род.1928) рассказал следующее: «Как-то раз после тренировки я задал моему учителю Чэнь Факэ вопрос о создании тайцзицюань Чэнь Вантином. Учитель Чэнь Факэ с укором сказал: «Кто-кто создал тайцзицюань? Даже я этого не знаю, а ты уже все знаешь!». Автор данного очерка также обращался к Фэн Чжицяну с вопросом о том, от кого же все таки пошло чэньское искусство тайцзицюань, на что тот ответил, что по мнению Чэнь Факэ создаваться оно стало только со времен Чэнь Чансина.

В середине 60–х — начале 70-х, в страшные годы «культурной революции» У Тунань как и многие представители «старой» инеллигенции подвергся репрессиям, тем более из-за того, что он занимал некие важные посты в государстве, где установился «режим партии Гоминьдан». Как раз наступило время, когда те китайские «Шариковы», которые всегда завидовали его знатности, зажиточности и образованности, смогли наконец свести с ним счеты. К тому же он и его исторические исследования стали неудобными для тех бывших тогда в фаворе чиновников спорткомитета, которые вырабатывали свои материалистические рабоче-крестьянские версии развития китайского ушу, в которых не было места каким-то там даосам, святым и прочим элементам культа. По навету разного рода «товарищей», бившихся за место под солнцем великого кормчего, У Тунаня выгнали с работы, его дом конфисковали, а самого его вместе с женой выселили за пределы Пекина, где они, лишенные всяких средств существования, жили в вырытой в земле крохотной землянке, а когда совсем становилось худо, перебирались в буддийский Храм Чистой Земли (Цзинтусы 净土寺), что в Ароматных горах Сяншань близь Пекина. Конфискованы были не только дом и вся собственность, но самое главное – рукописи, книги и редчайшие исторические документы. Среди отобранных у У Тунаня материалов оказались его готовые уже к изданию рукописи книг «Исследования по тайцзицюань», «Мастерство расслабления», полученный от Чжан Боюня архив семьи Чжан с описанием тренировок Ян Лучаня а также материалы, привезенные из многочисленных экспедиционных поездок в Удан, Чэньцзягоу, Баоцзи, Аньхуй и другие связанные с историей тайцзицюань места. Единственное, что ему удалось спрятать, так это древнюю полуистлевшую рукопись трактата «Суждение об истоках мастерства тайцзи, передаваемого в клане Сун», подаренную другом.

Привыкшему к великосветской аристократической жизни У Тунаню очень нелегко далось это жизненное испытание, ему пришлось познать и голод, и холод, и предательство некогда близких людей. Даже заниматься тайцзицюань было нелегко, его велено было не пускать в те места, где он раньше тренировался. Однако помог случай, в «красной драгоценной книжечке» (红宝书), содержанию которой был обязан следовать каждый строитель нового китайского общества, он натолкнулся на такие слова: «если вы заболели – не надо излишне волноваться, постарайтесь сразу успокоиться, пойдите на легкую прогулку, поплавайте, позанимайтесь тайцзицюанем». Эту книжечку он всегда стал носить с собой, эта фраза защитила его и дала возможность заниматься с учениками, хотя и не в любимом парке Фиолетового бамбука (Цзычжуюань 紫竹园), а на небольшой утоптанной площадке неподалеку от Пекинской Обсерватории. В этот период, когда даже общение с ним могло навлечь серьезные неприятности, его поддерживали лишь несколько учеников, отдававших ему на пропитание часть своих и без того скудных зарплат. Этими учениками были Чжоу И (周毅), Ян Цзяцан (杨家仓), Чжан Гоцзянь (张国建) и Ли Лянь (李琏) – внук того самого врача императорской больницы, который когда-то лечил маленького У Тунаня. В то время Ли Лянь был еще школьником, у него не было денег и он ничем не мог помочь своему учителю, абсолютно бескорыстно передававшему ему свои знания. Однажды, когда У Тунань заболел, Ли Лянь выпросил у отца немного денег и купил жареную курицу, завернул ее в газету и попытался незаметно подложить ее в карман висящего на стене широкополого пальто У Тунаня. Однако У Тунань обнаружил сверток и гневно сверкнув глазами приказал бежать со всех ног и быстро вернуть курицу на место. Ли Лянь сказал, что курица им куплена, а не украдена. На вопрос учителя, откуда у школьника могут быть деньги, Ли Лянь ответил, что деньги получил от отца. Тогда учитель посоветовал отнести все же курицу отцу, так как знал, что их семья также жила очень бедно. И лишь когда Ли Лянь сказал, что купить курицу и отнести больному учителю приказал ему отец, У Тунань согласился. А как только оправился от болезни, сразу нанес визит отцу Ли Ляня. После этой встречи отец Ли Ляня, который остерегался контактов сына с У Тунанем и его занятий тайцзицюань, совершенно переменился, они стали добрыми друзьями и часто навещали друг друга. Несмотря на тяжелые лишения У Тунань не впал в уныние, в это время он заново пишет утраченную работу «Мастерство расслабления в тайцзи» (太极松功), а также целый ряд новых работ, посвященных различным аспектам теории и практики тайцзицюань. После окончания тяжелого десятилетия «культурной революции» У Тунань был реабилитирован и все его прежние регалии и занимаемые посты были постепенно восстановлены, а Пекинское отделение Палаты по изучению истории и культуры, куда он вернулся на работу, предоставило им с женой новую благоустроенную квартиру.

В 80-е годы У Тунань пользуется заслуженной славой, но слава ему уже давно не нужна, он с головой уходит в работу, связанную с исследованием и пропагандой истинного тайцзицюань, а не той спортивной сурогатной мешанины, которой пытались заменить это глубокое традиционное искусство чиновники от ушу. Являясь постоянным членом Всекитайской ассоциации ушу и членом ученого совета Всекитайского научного общества по исследованиям в области ушу, занимая такие посты, как заместитель председателя Пекинской ассоциации ушу и главный консультант Ассоциации ушу высших учебных заведений, он активно участвует во всех проводимых в области тайцзицюань мероприятиях, выступает с многочисленными докладами, показательными выступлениями и публикациями. Особенный фурор произвело его выступление на созванном в начале 80-ых годов в Зале представителей народного собрания （人民大会堂） первого круглого стола столичных мастеров ушу (首都首届武术家座谈会), где У Тунань со своим учеником Ли Лянем впервые продемонстрировал так называемое «туйшоу мастерства легкости-подвижности» («轻灵奇巧»的推手). Тогда же в начале 80-х он по своим воспоминаниям составил и опубликовал новый, хотя и сильно сокращенный вариант своей пропавшей в годы «культурной революции» книги «Исследования по тайцзицюань» (太极拳之研究), вышедший в Гонконге в 1984 году и выдержавший несколько переизданий. В этой книге отдельное место занимают исследования в области «учения о вскармливании и продлении жизни» (长寿养生学), выдвигается идея о том, что «если вместе выплавлять в одной печи боевой и оздоровительный аспекты, то можно собрать богатый урожай и в том и в другом», и теперь уже У Тунань пишет не только о важности ушу для физического и духовного здоровья китайской нации, но и о необходимости распространения этого китайского искусства во всем мире и развитии его на основе современной науки.

У Тунань всегда подчеркивал, что он прежде всего ученый и его подход к изучению боевых и оздоровительных искусств осуществлялся именно на основе научного анализа традиционной китайской и современной европейской наук. Он прекрасно владел классической терминологией древнекитайской философии и медицины, но при этом подходил к изучению феноменов «внутренней силы» тайцзицюань на основе достижений физики, химии и биологии. У Тунань первым предложил исследовать движения тайцзицюань и «выпуск внутренней силы» при помощи рентгеновских снимков костей, мышц, органов и излучения биологического поля, результаты оказались поразительными, он пытался описать это еще в своей книге «Национальное искусство тайцзицюань в научном изложении». Он одним из первых среди китайских мастеров начал с научных позиций исследовать свойства человеческой биоэнергии (生物电) как в плане боевого применения, так и для здоровья человека. Он установил, что у нетренированного по методам тайцзицюань и цигун человека степень раскрытия пор кожных покровов довольно незначительна, в то время как у мастеров именно через поры осуществляется так называемое кожное дыхание всем телом, что позволяет манипулировать биологической энергией, выпуская ее на достаточно большое расстояние, а также затягивая ее извне. Подобная энергетическая сила с одной стороны способствует укреплению иммунитета и общего здоровья организма, с другой стороны, так как биоэнергия носит микроволновый (微波) характер движения частиц, за секунду проходя до трехсот тысяч километров, то с ее помощью можно как бы сканировать любой из окружающих объектов, что особенно важно в бою для того, чтобы уже на расстоянии определить намерения противника и в нужный момент отреагировать. Все эти вещи У Тунань многократно проделывал на собственном опыте, что в несколько раз усилило его способности использования «дистанционной» силы тайцзицюань.

Важно отметить, что как ученый У Тунань никогда не прекращал и активной преподавательской деятельности в крупнейших вузах страны. В это время он много общается с молодыми студентами Пекинского Университета, организовавшими Ассоциацию ушу высших учебных заведений (高校武术协会), он даже становится главным консультантом этой организации и принимает самое активное участие во всех ее мероприятиях. Его очень радовала мысль, что эти будущие молодые ученые продолжат начатое им дело научного исследования тайцзицюань. Он предлагает им исследовать свое мастерство с использованием не только рентгеновских лучей, но и целого ряда других видов высокоточного технического оборудования. И эта работа была начата.

Особенно много внимания он всегда уделял теме оздоровления и продления жизни. В поздние годы жизни он разработал целую концепцию так называемой «здоровой и приносящей пользу обществу старости». Суть ее он видел в том, что обычно только к среднему возрасту человек приобретает те знания и опыт, которые наиболее ценны для общества, однако по причине того, что вследствие естественного возрастного ослабления имунной системы он начинает в большей степени подвергаться различным заболеваниям, ускоряющим процесс старения и разрушения организма, то достаточно быстро выходит из активной общественной жизнедеятельности и довольствуется уже только участью стороннего наблюдателя. Такое положение дел не только резко снижает эффективность и темпы развития общества, но и отнимает у него огромные средства на содержание ставших уже бесполезными для него людей, для многих из которых уже само по себе положение «иждивенца» является моральной травмою, не говоря уже о страхе быть обузой для родных и близких. Отсюда очевидна актуальность создания «системы активного и здорового долголетия», именно над созданием такой системы и работал У Тунань в последние годы. И здесь ему помогали его обширные знания в области медицины и традиционного китайского «учения о вскармливании жизни», с позиций единой концепции рассматривающих практически все виды творческо-гармонизирующей жизнедеятельности человека. Эта концепция объединяет природу и общество, охватывает методы саморегуляции человека с ними через дыхательную гимнастику, боевые искусства, геомантию, астрологию, сексуальную практику, практику винопития, диетологию, здесь даже теория и практика управления государством, политика и экономика базируются на тех же гармонических принципах, что, например, живопись и стихосложение. Пришедшее из глубины веков, и трансформировавшись по мере развития культуры, оно вросло в плоть и кровь традиции во всем ее многообразии, стало неотъемлемым для самого образа жизни китайцев универсальным искусством жизнетворчества. Имено правильное следование данному учению с учетом современных научных знаний и система специальных тренировок способны оказать решающее воздействие на том переломном возрастном этапе, от которого зависит, с какой скоростью и каким образом в дальнейшем будет происходить процесс старения и разрушения организма. Как говаривал У Тунань, сколько бы еще открытий сделал бы для людей Энштейн, если бы дожил до ста двадцати лет в полном здравии и ясном уме. Он знал, что по данным науки, сто двадцать лет — это реальный биологический срок жизни человеческого организма, и лишь только сбои в функционировании различных его составных частей ведут к нарушению работы всей системы и приводят к преждевременной смерти. У Тунань задался целью путем саморегуляции преодолеть подобное противоречие и дожить до сто двадцатилетнего рубежа, проводя научный эксперимент на собственной жизни. И он, скорее всего, достиг бы цели, если бы не трагическая случайность, нарушившая все его планы. А так все шло хорошо, У Тунань преуспел и в здоровьи и в долголетии, после того, как он прошел столетний рубеж, ему неоднократно присуждали звание «человека, входящего в десятку самых здоровых долгожителей страны». В эти годы он продлжает свои неутомимые исследования и пишет ряд статей, среди которых особое место занимают «Суждение о родовой энергии-цзунци» (宗气论) и «О четырех видах мастерства в тайцзицюань» (关于太极拳的四种功), которые не только раскрыли для любителей тайцзицюань долгое время скрывавшиеся традиционными мастерами тайны данного искусства, но уже при жизни У Тунаня были признаны классическими.

В целях осуществления идеи научного подхода к тайцзицюань и его общей регламентации У Тунанем был заново откорректирован тренировочный комплекс «фиксированных позиций» (динши ляньгунцзя 定势练功架) в соотнесении его с комплексом «непрерывных форм» (ляньши таолу 连式套路), таким образом в одно целое были соединены «тренировочный» комплекс (ляньцзя 练架) и «прикладной» (юнцзя 用架), что также раскрыло людям массу подлинных тайн тренировки мастерства этого уникального искусства и его боевого применения. Система преподавания тайцзицюань состояла из трех этапов: сначала необходимо изучить базовый комплекс с «фиксацией форм» (динши 定式), в котором каждая позиция разбивалась на целый ряд небольших с фиксацией движений. Сама фиксация положений тела представляет собой ничто иное, как «практику стояния в столбе» (чжуанбугунфу 桩步功夫) – основу основ «внутренних» направлений ушу. Выполнение комплекса с «фиксацией форм» производилось по мере роста мастерства на трех уровнях – в высоких (гао 高) стойках, средних (чжун 中) и совсем низких (ди 低). Время подобного «замедленного» (хао 耗) выполнения комплекса могло достигать нескольких часов. Целью второго комплекса «непрерывных форм» (ляньши 连式) было такое их соединение, когда даже трудно различить, где кончается одно движение и начинается другое. Этот комплекс, суть которого в мгновенном «переключении» с одного боевого приема на другой без потери мягкости, был переходным для освоения непосредственно прикладного (юн 用) «малоамлитудного» комплекса (сяоцзя 小架) и занимал по времени около десяти минут. «Малоамплитудный» комплекс был скоростным и выполнялся в очень низких стойках в течении всего двух минут, хотя содержал в себе такое же количество движений, что и в двух предыдущих комплексах. Очевидно, чтобы проделать такое количество движений на такой скорости и без напряжения, необходимо отменное «мастерство поясницы и ног» (яотуйгунфу 腰腿功夫). Только по достижению такого уровня мастерства переходили к углубленному освоению практики «толкания руками» туйшоу.

У Тунань считал, что тайцзицюань и входящая в него практика «толкания руками» туйшоу являются неким особым явлением в сфере культуры и искусства, при этом он обобщил тренировочные методы так назваемого «мастерства трех уровней» (саньбу гунфу 三步功夫) с «четырьмя видами мастерства» (сыгун 四功) (а именно — «мастерством расслабления» (сунгун 松功), «мастерством технических приемов» (чжаогун 着功), «мастерством внутренней силы-цзинь (цзиньгун 劲功), «мастерством энергии-ци» (цигун 气功) ), его изыскания показали важность и руководящее значение для тайцзицюань занятий цигун. В планы У Тунаня, которым к сожалению не суждено было осуществиться, входило написание специальной книги по тайцзицигун, о чем он сообщает в предисловии к вышедшему уже после его смерти сборнику «Избранные работы по тайцзицюань мастера У Тунаня» (吴图南太极拳精髓). Несмотря на постоянную занятость и неподъемный груз забот, У Тунань всегда обладал невероятно тонким чуством юмора, любил пошутить и считал, что смех является одним из средств продления жизни, на все трудности жизни он отвечал своей доброй неповторимой улыбкой. А поделиться секретами долголетия его просили многие. Ли Лянь в своей книге «Подлинный прикладной комплекс тайцзицюань от Ян Шаохоу» (杨少侯太极拳用架真诠) рассказывает, как однажды в 80-е годы пришел к У Тунаню домой, куда специально приезжалала делегация журналистов с вопросами о секретах долгой жизни, о диете и так далее. Поглаживая бороду, он со свойственным ему юмором сказал им: «на протяжении всей моей жизни я всегда любил есть много мяса, пить много вина и много курил трубку, но секрет моего долголетия все же не в этом, а в занятиях тайцзицюань, жизнь заключается именно в движении». В улыбке У Тунаня таилось гораздо больше, чем просто способность при всех обстоятельствах сохранять уравновешенность и доброе отношение к людям. Это также являлось проявлением глубоко укоренившегося в нем главного принципа тайцзицюань «мягкостью преодолевать жесткость». Один из учеников У Тунаня – Чжоу И рассказывал, как у них, молодых крепких парней, никак не получался один из приемов, связанных с бросковой техникой, У Тунань же, которому тогда уже перевалило за девяносто, делал все с невероятной легкостью. Чжоу И вместе с другими, выбившимися из сил учениками, стал уговаривать учителя раскрыть секрет, как он это делает. У Тунань ответил, что в момент броска нужно всего-навсего улыбнуться и все получится. Но когда он затем увидел «искареженные» улыбками лица пыжущихся учеников, громко рассмеялся и долго не мог остановиться от смеха, глядя на их недоумение. Лишь по прошествии многих лет практики тайцзицюань Чжоу И понял, что улыбка эта возникала не от волевого приказа, а совершенно естественно за счет ослабления мышц рта при высшей степени расслабленности всего тела, необходимой для выполнения этого приема.

В томе современной Большой китайской энциклопедии, посвященной ушу, о мастерстве У Тунаня говорится, что он «вбирал все лучшее, что было присуще разным мастерам, преемствуя уже имеющееся и создавая новое, формируя некий особый индивидуальный стиль. Позициям его кулачного искусства были свойственны переходы от сжатости к развернутости, легкость-подвижность с кажущейся беззаботностью, беспрепятственность и всепроникаемость, необычайная красота и отточенность внешней формы движений. Что касается его мастерства в практике «толкания руками» (туйшоу), то здесь он свободно делал с людьми все что хотел, абсолютно незаметным, непостижимым способом мог атаковать любой частью тела и никто не успевал даже заметить атаку. По поводу непосредственно боевого аспекта можно отметить, что его излюбленными приемами было «бить силу на перехват» (打截劲) и «выпускать силу уже почти касаясь внешних покровов» (临皮劲和放劲), однако исключительным мастерством У Тунаня считается использование «пространственной» (дистанционной) силы (凌空劲), некоторые рассматривают ее как главную основу мастерства».

Когда зимой 1984 года У Тунаню исполнилось сто лет, это явилось событием в мире мастеров ушу. Чествовали старого мастера на государственном уровне, в этом мероприятии помимо мэра города Пекина и представителей Госсовета КНР, также участвовали высшие чиновники Спорткомитета КНР, Пекинской Академии ушу, Всекитайской ассоциации ушу, а также многие известные мастера боевых искусств Китая, деятели культуры и науки. Именно тогда он был награжден государственным памятным знаком и знаменем «за вклад в преподавание ушу». Весной того же года У Тунань принимает участие в проводившемся в городе Ухань первом крупном международном форуме, посвященном тайцзицюань, куда съехались представители многих стран мира. На этом форуме У Тунань выступал и в демонстрационной программе, и в научно-дискуссионной, прочитав почти трехчасовой доклад по истории, теории и практике тайцзицюань, который был встречен с огромным интересом. Все последующие годы также были насыщены различными событиями и мероприятиями, в которых У Тунань активно участвовал, наиболее значимыми из них были его выступления на крупномасштабном Съезде по культурному обмену между исследователями тайцзицюань Японии и Китая в 1985 году и Всекитайской научно-исследовательской конференции по ушу в 1987 году. А в 1988 году Китайский международный комитет по ушу на специальном собрании вручил У Тунаню особую награду «за вклад в развитие ушу».

Зимой уже в начале 1989 года У Тунань с женой отдыхал в лечебном пансионате для заслуженных деятелей искусств, где из-за слабого отопления заболел воспалением легких. Он очень переживал по этому поводу, так как собирался принять участие в одном из крупных форумов, посвященном китайскому ушу. Для скорейшего выздоровления молоденькая медсестра предложила ему принять антибиотики, которые вызвали у У Тунаня алергический шок и острую сердечную недостаточность. У Тунань, прекрасно разбиравшийся в медицине, понимал, что дни его сочтены, но вел себя с невероятным достоинством и спокойствием. Когда его ученик Чжоу И приехал к нему сделать массаж с помощью «выпускания» своей энергии-ци (发气) и попытался приободрить, что он скоро поправится, У Тунань с грустной улыбкой указал на свои распухшие ноги и сказал: «эх, малыш Чжоу, ты же знаешь постулат китайской медицины – для женщин показатель скорой смерти голова, а для мужчин – ноги». При этом У Тунань не позволял чтобы к нему не допускали гостей и не желал общаться с ними лежа на кровати, только сидя. Сидеть же он старался так, как делал это обычно по правилам тайцзицюань — с ровной спиной и «подвешенной» макушкой. «Свет духа», обильно лившийся из глаз старого мастера, вводил посетителей в заблуждение, им казалось, что он абсолютно здоров и полон сил. Как-то навестить его приехал один из знакомых любителей тайцзицюань. У Тунань встретил его сидя на диване, как всегда радушно начал разговор, никак не проявляя, насколько на самом деле тяжело его состояние. Его приятель ни о чем не подозревая проболтал с ним полдня, думая, что болезнь не тяжела. Находившийся в доме Ли Лянь, пошедший по стопам своего знаменитого деда и тоже ставший к тому времени врачем, увидел, что «сердечный жар» учителя начинает усиливаться и стал уговаривать его прилечь, на что У Тунань сказал ему: «тигры не умирают лежа на подстилке, да, человек умирает, но путь-дао его неуничтожим».

Похоронили У Тунаня на Пекинском общественном кладбище «Вечного спокойствия» (北京西郊万安公墓), что находится в западном пригороде столицы. Там покоятся самые знаменитые люди Китая и расположено оно рядом с его любимыми Ароматными горами Сяншань, где когда-то находились те самые «дворцовые резиденции» (Ванфу), спасавший его когда-то от холода и голода Храм Чистой земли (Цзинтусы) и куда он так любил всегда приходить, чтобы насладиться ароматом особых произрастающих здесь благоухающих деревьев, пением птиц и воспоминаниями далекой молодости. Место для могилы У Тунаня и его жены, расположенное по всем правилам китайского искусства геомантии фэншуй и потому очень дорогое, было куплено еще при жизни учителя его приемным сыном и учеником Ма Юцином, который, живя в Гонконге стал довольно успешным предпринимателем и вполне состоятельным человеком. Часть денег внес и популярный ныне в Сингапуре мастер Шэнь Баохэ (沈宝和), который в юности учился у У Тунаня, а затем перешел в ученики к Ма Юцину. Интересно, что У Тунань и его жена госпожа Лю Гуйчжэнь, ненадолго пережившая своего мужа, часто посещали свою могилу при жизни. Надпись на каменной плите сделана самим У Тунанем и что также было очень дорого для него – его могила находится рядом с могилой того самого врача Ли Цзыюя, который лечил У Тунаня в детстве, который определил его жизненный путь, посоветовав отдать почти безнадежно больного мальчика в школу тайцзицюань мастера Цюанью и который позже в Университете обучал юношу У Тунаня премудростям китайской медицины и учения о «вскармливании жизни».

За свою жизнь У Тунань воспитал немало учеников, для того, чтобы передавать и развивать его техническое искусство и само мировоззрение относительно ушу, Пекинская ассоциация ушу специально создала «Общество исследований ушу направления духовного наследия У Тунаня» (吴图南武术研究社). На данный момент это Общество как в Китае, так и за рубежом уже насчитывает несколько тысяч человек, именно им в 1991 году была опубликована книга «Избранные работы по тайцзицюань мастера У Тунаня». Руководителем Общества до последнего времени был ученик У Тунаня – Чжан Гоцзянь.

Но не только в Китае чтут память и исследуют наследие У Тунаня, в самых разных странах создаются Общества и Исследовательские центры, подобные Пекинскому. В России на базе Московской федерации ушу при поддержке одного из учеников У Тунаня – мастера Чжоу И было создано Исследовательское общество «Тайцзи», целью которого является изучение китайской оздоровительной культуры в целом и в особенности – наследия мастера У Тунаня. Руководитель его на настоящий момент — Андрей Милянюк, кандидат исторических наук, китаист, ученик мастера Чжоу И. В работе Общества принимают участие крупные востоковедные организации, такие, как Институт Дальнего Востока Российской Академии Наук, Институт стран Азии и Африки при Московском государственном Университете и др. Общество «Тайцзи» организует научные экспедиции в Китай по местам, связанным с историей тайцзицюань а также встречи с лучшими представителями этого искусства всех стилей, поддерживает контакты с «Обществом исследований ушу направления духовного наследия У Тунаня», а также со всеми учениками У Тунаня. Некоторые из них, такие, как Чжоу И, Юй Чжицзюнь, Хао Хуайму (郝怀木) уже побывали с практическими семинарами в России и не раз, а многие собираются сделать это в ближайшем будущем. Активная работа предпринимается нашим Обществом в плане перевода и издания книг, связанных с тайцзицюань и «учением о вскармливании жизни». Уже переведены на русский язык и вышли из печати книги Сюй Чжии «Тайцзицюань стиля У» и Чжоу И «Цигун для глаз». Готовы к печати книги Юй Чжицзюня «Тайцзицюань стиля Ян. Комплекс малоаплитудных движений и его боевое применение», Чжоу И «Тайцзигун», Милянюка Андрея «История искусства тайцзицюань» а также обширная статья по истории, теории и практике китайского искусства «внутренней алхимии» Шэнь Чжигана (沈志刚), ученика известного мастера Ван Липина (王力平). Кроме того работа идет над переводом двух основополагающих трактатов по всей системе «внутренней алхимии», а именно — «Собрание записей беседы Чжунли Цюаня и Люй Дунбиня о передаче Дао» (钟吕传道集) и «Полное собрание методов обретения сокровищницы духа» (灵宝毕法), с подробными практическими комментариями Шэнь Чжигана и Ван Липина. На русский язык уже переведены более ста трактатов по тайцзицюань разных стилей и как только будут сделаны все необходимые комментарии, они также выйдут отдельной книгой. В настоящее время осуществляется перевод всех трудов У Тунаня и ведутся переговоры с китайской стороной об их издании. Кроме того, в планах Общества также намечается перевод книг учеников У Тунаня – Ма Юцина, Чжоу И, Юй Чжицзюня, Ли Ляня, Хао Хуайму и др. Надеемся, что нам все же удастся насколько это возможно познакомить людей нашей страны с драгоценным для всего мира наследием У Тунаня и китайской культуры.

ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ

[1] Монголы и маньчжуры относятся к одной этнической группе, маньчжуры с великим почтением относились к своим некогда покорившим полмира сородичам монголам, все государственные указы всегда составлялись на маньчжурском, монгольском и китайском языках

[2] 1911 год — последний год правления Цинской династии под девизом «Сюаньтун».

[3] Улабу – монгольское имя У Тунаня.

[4] Ян Лучань, Ян Баньхоу, Ян Шаохоу (другие имена Чжаосюн, Мэнсянь) – отец, сын и внук прославились в мире именно благодаря использованию силы линкун.

[5] Касаясь вопроса продолжающейся фальсификации истории тайцзицюань, следует привести сообщение Дэна Дочерти, посетившего в октябре 1995 года деревню Чэньцзягоу. Он увидел, как старые стелы чэньских мастеров паочуй меняют на новые, где повсюду вставлено слово тайцзицюань, а заслуга создания этого искусства однозначно приписывается Чэнь Вантину (Dan Docherty «Complete tai chi chuan», The Crowood Press Ltd, Ramsbury, 1997, page 40).

[6] Великий китайский философ, даос-алхимик (?-989), друг бессмертного Люй Дунбиня, создал «Схему беспредельного» (Уцзи ту无极图), на основе которой неоконфуцианец Чжоу Дуньи (周敦颐) написал впоследствии свое знаменитое произведение «Разъяснение схем великого предела» (Тайцзи тушо 太极图说), именно это название использовал при написании своей книи о тайцзицюань Чэнь Синь.

[7] Считается, что из трех классических гадательных трактатов древности сохранился только «И цзин» (другое название «Чжоу и» 周易 – Чжоуские перемены).

[8] Иногда встречается название «Ло шуй цзи» (Сборник «Воды реки Ло» 落水集).

[9] У Тунань рассказывает о многих случаях «проверки» Ян Баньхоу, но наиболее эффектной была победа над громадного роста богатырем Да Сянцзы. У Тунань, который был двольно таки высокого роста, встречался с ним и не доставал ему даже до груди.

[10] Пу Тун был двоюродным братом последнего китайского императора Пу И (溥仪)

[11] Одно из прозвищ Чжан Саньфэна

[12] Он был не только одним из первых, но и последним учеником Чэнь Факэ. Начал обучение в 1930-м, через два года после появления мастера в Пекине, заново прошел курс в 1956 — за год до его смерти. Чэнь Факэ не имел школы и обучал только тех немногих, кого рекомендовали пригласившие его хозяева дома, у которых он жил. Вернувшись к учителю через долгие годы разлуки, Хун Цзюньшэн получил тот окончательный вариант стиля, который Чэнь Факэ сформировал к концу жизни, при этом многие техники и движения не были известны ни сыну мастера Чэнь Чжаокую (陳照奎), ни другим ученикам, учившимся ранее.